О смысле жизни
Радостно нам, господа, или кисло
Без повода,
Жизнь наша вечно исполнена смысла
Какого-то.
Светит ли солнце, метут снегопады
Иль ветрено,
Раз это так - значит, так было надо.
И нЕ хрена.
О вреде пьянства
* * *
Страшной бедою
Баночка пива грозит.
Что там печенка!
Вырастут бедра и грудь.
Нам это надо, братан?
* * *
Птицей подбитой,
Пал самурай, сраженный
Бутылкой сакэ.
...Ниндзя в кустах крадется -
Щас стеклотару сопрет.
* * *
Их бин ин метро,
Тринкен шнапс унд пертцофка.
Унд нихт аусвайс.
Цвай полицай ком цу мир
Мит "хендехох!". Дас капут.
О работе.
В лесу раздавался топор дровосека.
На пашне мужик чтой-то мрачно пахал.
Работа всегда достает человека.
Когда бы и чем бы он там ни махал.
О вечном
Человече! Ты - венец творения!
Искра негасимого костра!
Жизнь твоя - не тленье, а горение!
Светлым днем. И ночью - до утра.
А когда наступит утро раннее,
И растают звезды без следа,
Все продукты твоего сгорания
Смоет зашумевшая вода.
Еще о смысле жизни
Тихо плещется в борта
Зыбь...
Тень ольхи ушла, дрожа,
Вглубь...
И кричит надрывно так
Выпь,
Будто кто ей задолжал
Рупь...
Легкий танец поплавка
Вдруг...
Журавлей на юг пошел
Клин...
Дай-ка баночку пивка,
Друг...
...Как же жить-то хорошо!
Блллин!!!
О гражданском долге (День Выборов)
Утром
суну
ногу в штанину,
По хрену -
снег ли,
мороз ли.
Сначала -
исполню
долг гражданина.
Супружеский -
после!
После!
После!
О вреде курения
Пусть манит нас издалека
Реклама табака –
Мы знаем, что сказал МинЗдрав,
И знаем, как он прав.
А ты кури, как крокодил,
Роняй бычки в кровать.
МинЗдрав тебя предупредил,
МинЗдраву – наплевать.
О грустном.
Родился он - гадким утенком.
И вырос он - гадким утенком.
Работает - гадким утенком
В болоте, где тишь да гладь.
И утки уж вслед не плюются.
И даже почти не клюются.
И даже почти не смеются.
Но... лебедем уж не стать.
Об Этом
* * *
Сомнений, страхов тусклые химеры
Вдруг оборвали дружбы нашей нить,
И Вы ушли... Мне сложно Вас винить -
Надежды нет в любви, коль нету веры.
Но... Я не думал Вас обременить,
Поверьте мне - уж я бы принял меры...
* * *
Для пополненья популяции
Нет средства лучше копуляции
* * *
Ах, други! Что за красота -
Танцует дева у шеста!
Эх, жаль – она не только топлесс,
Но и фигурлесс… бюстлесс… жоплесс...
* * *
Каблучки ее – частые-частые,
И сама она – стройная-стройная,
Эх, башка ты моя разнесчастная,
Что ж за рифмы в тебе непристойные?
А она рассекает по городу,
Вся такая... Ну просто такая вся...
Ах ты, бес, седина тебе в бороду,
Как же больно ты в ребра толкаешься...
* * *
О, как прекрасен был Ваш профиль!
Смогу ли выразить? Едва ли...
Как в утреннем кафе, за кофе,
Вы томно мир обозревали...
О, красоты чистейшей гений!
О, мимолетное виденье!
И вот Вы встали... Стой, мгновенье!
О Боже... Лучше б Вы сидели...
О разном
* * *
Прошли года,
Я начал понимать:
Что да -
то да.
Едрена мать...
* * *
То цунами небо кроет,
То пурга березки гнет,
То какой-то астероид
По планете долбанет,
То в метро отдавят ногу,
То в июне холода...
В общем, все не слава Богу
В этом мире, господа.
* * *
Она - патологоанатом,
Она берет работу на дом.
Еще о грустном
* * *
Попробуй, сочти
Все дырки в NT –
Сказал я однажды Сисопу.
Он глянул с тоской
В экран голубой
И тихо послал меня в жопу.
* * *
Пишу про гаснущий закат,
про плач дождя, про листопад,
про запах осени в саду,
про одинокую звезду,
про серых будней череду,
и про "туда ли я иду",
и что достала колея...
Ребята, а не чмо ли я?
* * *
Электрику Жене
Подали напряжение.
Электрик Женя
Делает движения...
Гомероидально-гекзаметрическое
Лишь на пятнадцать минут отошел воскурить благовонья -
Дева прекрасноволосая села за мой монитор -
Сунула в привод дискету и вирусом винт заразила,
Драйверы все послетали, как стая испуганных гарпий.
Мышка мертва, словно Гектор, сраженный десницей Ахилла,
Принтер бумагою давится, кофием залита клава...
Муж, в утилитах искусный, печально послал нас обоих
К столь удаленным пределам, где Пан своих коз не гонял...
Еще об Этом
Идет - как в сердце каблучки втыкает.
Ах, Боже мой!.. Смотрю, разинув рот...
Живет же в мире красота такая!
И кто-то ж эту красоту...
Люди и Птицы...
А люди воздымают взоры
и, с восхищением в глазах,
слагают песни про просторы,
про птиц в бескрайних небесах,
а птицы радостно и рьяно
роняют на людей гуАно,
а может, что и гуанО -
им, птицам, в общем, все равно...
Снова о вечном
Лежу, вдохновенный и тихий,
Лицом отвернувшись к стене,
И вижу, как две комарихи
Две скважины бурят во мне.
Я их не прихлопну газетой,
Не вызверюсь, не осужу.
Терпимый, как наша планета,
Я молча в пространстве лежу.
О заветном
Край родимый! Как ты дорог!
Как мила твоя краса!
Молоко, сметана, творог,
Буженина, колбаса...
Люб мне вид твоих просторов!
Любы степи и леса!
Молоко, сметана, творог,
Буженина, колбаса.
Трав твоих невнятный шорох
И пьянящая роса,
Молоко, сметана, творог,
Буженина, колбаса,
Плеск русалочий в озерах,
Рек зеленые глаза,
Молоко, сметана, творог,
Буженина, колбаса,
Тайных троп влекущий морок,
Чащ заветных чудеса,
Молоко, сметана, творог,
Буженина, колбаса,
Девы в праздничных уборах,
Хороводов голоса,
Молоко, сметана, творог,
Буженина, колбаса!
И опять о смысле жизни
* * *
то ликуя,
то тоскуя,
то, как тетерев, токуя,
то рискуя,
то дуркуя,
то кукуя,
то быкуя,
то в долгу я,
то в шелку я,
вечно как-то на бегу я,
и ответить не могу я
на вопрос:
какого черта...
* * *
Там, где светило вечное восходит в новый круг,
сидит, сплетя конечности, Учитель Кхе Кхе Пук.
Не ищет в жизни счастья он, не знает горьких мук,
порой лишь безучастно издает чуть слышный звук.
Дождь мочит ему лысину и прочие места.
Сидит он, ищет истину - ту, что как мир, проста.
Вот-вот ее... Сейчас ее... Но вновь - лишь тихий звук...
И солнце безучастное восходит в новый круг...
А мы кружИмся-вертимся как в воздухе сопля,
Долбим в стене отверстия, вставляем дюбеля,
Пьем пиво, лечим перхоть, пашем, валимся в кровать,
И по хрену нам вечность, да и ей на нас плевать.
Бегут спортсмены в маечках, к "Динамо" напрямик,
не видно им трамвайчика - тыгдык-тыгдык-тыгдык.
Придут дублеры быстрые и старт возьмут с утра,
и так вот снова-сызнова, парарум-парура...
Сидит в тоске Данила, молотком по пальцам бьет,
ломается зубило, чаша, сволочь, не идет.
Ох, эти муки творчества, ох, тяжкие дела -
и баб ему не хочется, и водка не мила...
Беду Данилы-мастера едва ли нам понять,
ведь человек для счастия рожден, едрена мать.
Как планер для полета, как для удочки судак,
рожден ты для чего-то, если только не мудак...
Для счастья ли, для подвига, для прочих важных дел -
рожден ты для чего-то, даже если не хотел.
Растет укроп на даче, бройлер склевывает смесь...
У всех есть сверхзадача. Непонятная, но - есть.
Вот кот мышонка тискает на травке у крыльца,
когтится лапка быстрая - царап-царап-цап-цап...
былинкой хрупкой замерла мышоночья душа...
Ну что котейке надобно от бедного мыша?
А кот глумится, выжига, и угомону нет,
глядят глазищи рыжие на чуть живой обед,
Спросил я: "О, Учитель, что же надобно коту?"
Скривился он мучительно и пукнул в пустоту...
А мы все бьемся-боремся, упершись, словно пень,
То в радости, то в горести, то пьяные в жопень,
жуем, в бассейне плаваем и дел невпроворот,
и чья-то пасть нас хавает, как стайку мелких шпрот...
И вновь на поле в маечках Спартак и ЦСКА,
резвятся, словно мальчики, пинают мяч с носка,
шумит людское море, ждет, дыханье затая...
И смотрит, смотрит, смотрит равнодушный судия...
Совесть и Печень
Совесть и печень -
грустная повесть.
Что пуще ценим?
Что чаще лечим?
Сбережешь печень -
замучает совесть.
Вылечишь совесть -
посадишь печень.