Борису Панкину
Сейчас постыдно быть рабочим,
Но без рабочих нам никак –
И честный мой рассказ, короче,
Про жизнь мою и работяг.
Я сам рабочая порода.
Я сам почти что десять лет
Горбачусь в Туле на заводе,
К тому же сетевой поэт.
Я положил на коммунистов,
На демократов мне плевать –
Хочу я, чтоб оплата, чисто,
Была за труд не тысяч пять.
Желаю тоже жить красиво
И с Русью двигаться вперед.
Рабочий люд ведь для России
Ее единственный оплот.
Горжусь я, что отец мой токарь,
Один из лучших в ВПК.
Ему бы орден дать, но только
Начальство не дает пока.
Другим их выдают по блату,
А лживый местный профсоюз
Боится за свою зарплату,
За жопу красную свою.
Но я не свыкнусь с этим ****ством,
Когда в глаза рабочим врут,
Когда оклад за тунеядство
Гораздо выше, чем за труд.
Немцовы мне как декабристы
И на чубайсов я плюю.
Хотели, типа, быстро-быстро
Великой сделать Русь мою.
Не понимают, что рабочий
Имеет собственную прыть –
Чубайсам он служить не хочет,
Готов России он служить.
Я как-то спор с пенсионером
Затеял, Боже, сам не рад.
Меня запарил он примером,
Что коммунист трудяге брат.
Возможно брат, но вот в чем дело,
Ведь в жизни был закон не тот –
Верхушка партии имела
Пайки, спецдачи и авто.
А работяга был им быдло,
Винтом в машине СССР,
Рабом бесправным, что обидно,
Не ЧЕЛОВЕКОМ. Вот пример!
Я помню, как учился в школе.
Как одевалась лучше всех
Писательская дочка Оля.
Мы ей завидовали. Эх!
Ей шмотки все из-за границы
Отец по блату доставал,
А я себе, как говорится,
В универмаге шмотки брал.
Отец мой получал три сотни,
Хватало для простой семьи –
С моей зарплатою сегодня
Семью, увы, не прокормить.
Ведь нищету плодить зачем мне,
Вокруг и побогаче есть –
Поэтому кажусь никчемным
И на семье поставил крест.
А в мире ужас что творится,
Кругом война и кровь рекой.
Мне самому покойник снится,
Целует в губы. Бред какой!
Я утром радио включаю –
Там про Ирак, уже привык,
«Погибло десять», вот вам к чаю
Десерт, чтоб не скучали вы.
Ислам Христианству режет глотку –
Христианство бомбами Ислам
Уничтожает. С фронта сводку
Читает ангел смерти сам.
А Буш их, мачо твердолобый,
Техасский парень, свой мужик,
Кричит о миссии особой,
Вперед планеты всей бежит.
Пускай бежит, но только жопу
Не забывал бы прикрывать,
А то его Бен Ладен, опа,
На повороте и в кровать.
Пускай бежит, пока не струсит,
Но пусть запомнит, по судьбе,
Американец он – не русский,
Не Путин он, а так себе.
Пускай твердят в Конгрессе дяди
Ему о миссии святой,
Не зная, что в России ****и
И те девчонки с головой.
Пускай сегодня в нищете мы,
Но я из Тулы всем кричу:
«Мне не страшны любые темы,
Проблемы мира по плечу!
За мною Русь горою встала
И множество простых людей!
Мой президент – отличный малый –
Надежда для страны моей!»