Эти стансы к Музе - не к великой Музе вообще, а непосредственно к моей, маленькой, такой привычной и очень разной.
* * *
Толпа злословит – никуда не деться,
В поэте видя кровного врага.
По «бабочке поэтиного сердца»
В резиновых немытых сапогах…
Есть Божий дар, но за него и плата,
Поэтому и рвем свои сердца.
А что есть слава… «Яркая заплата
Не ветхом рубище певца!»
* * *
Рукописи не горят?
Это ты, приятель, зря:
Помню, с Гоголем вдвоем
«Мертвых душ» спалили дом.
Души в доме завывали,
Мы сидели, выпивали…
А когда пожар потух,
Стало что-то зябко вдруг.
Он вздохнул, стеля постель:
- И зачем я сжег «Шинель»?
* * *
Кому – тюрьма, кому – сума,
Кому – немеряно ума.
А мне Господь сказал: - Дурак!
И выдал шутовской колпак.
И вот с тех пор пишу стихи
За непонятные грехи…
* * *
Поэзия жива.
Компьютер иль папирус –
Жила б душа в словах,
И ей плевать на вирус.
Поэзии наносит ран
гораздо больше
графоман…
* * *
В своих стихах готов воспеть всегда
Апофеоз, экстаз, оргазм труда,
Того, что праздник нам и ночь, и день.
Но – лень…
* * *
Вчера ко мне явилась Мысль!
Она в мозги мои стучалась,
Но тщетно. Там не оказалось
Меня. И Мысль уплыла ввысь…
* * *
/По поводу текста гимна РФ/
Быть может, и не плох сам стих,
Готов признать, хоть и не в радость,
Когда б не сочинитель их,
Который сам – такая гадость…
* * *
Она была женой поэта…
Так ей бы памятник за это,
А он, мерзавец, ей халтуру
Свою сует на корректуру!
* * *
Изменчивость жизни –
Природы основа.
И я изменяю снова и снова.
Проговорился…, извиняюсь,
Оговорился я: изменяюсь.
Слово и дело –
единое целое,
И оговорки –
где-то в подкорке…
* * *
Творит поэт, надувши щеки,
Весь – кладезь истин и ума.
Не впрок идут ему уроки,
Что преподносит жизнь сама.
Чтоб не погряз он в лаврах весь,
Пародия убавит спесь!
* * *
Я недоделан, недоношен,
Я перепутан и подброшен,
Мозгом-лицом я перекошен,
Немыт, небрит, незван-непрошен.
Я тучен, скучен, жизнью вздрючен,
Пузат, горбат и малость скрючен,
И ростом невелик я очень,
Зато заметно скособочен.
Я неприличен, недоучен,
Я СПИД`ом-триппером замучен,
И нет конца, и нет начала…
Ну, как, друзья, вам полегчало?
* * *
Нам охлос кричит: - Дураки! Дураки!
А это поэтам обидно.
Мы гневно сжимаем свои кулаки
В карманах. Чтоб не было видно…
* * *
Дружок, ты ветрена бываешь,
То вдруг наивна, то хитра.
Уже сегодня забываешь
Слова, что сказаны вчера.
Смеешься над судьбой беспечно:
Жизнь все прощает молодым.
Но только молодость не вечна,
«…пройдет, как с белых яблонь дым.»