Струи чертят дорожками грязь тротуаров.
Город мокнет боксёром, сгоняющим вес.
Подпоясавшись тонкой цепочкой бульваров,
он качает проспектами тающий лес.
Жёлтый белый медведь за бетонной оградой,
об углы раздирающий в клочья бока,
замирает над лужей, в которой парадом,
словно братья-медведи, идут облака...
Как разбитая армия, с улиц стекаем.
В переулках, дробясь на отдельных людей,
вдруг увидим, что небо - представьте - бескрайне,
что в витринах уже разгорается день.
В отраженьях, дрожащих желанием водки,
неуверенность поз почерневших стволов.
Межсезонье у женщин в глазах и походке.
Всё по-новой...
Аминь, и во веки веков!