Побежал Колобком Ариадны клубок,
из легенды долой, без оглядки на вечность.
В нераспущенном виде он мог бы стать вещью,
и над нитью висит наготове крючок.
Скрутит нитку в петлю, будет нитка петлять,
извернётся узлом… и отпрянет, кто робок:
не дозревший в тепличной стерильности хлопок,
не обретший свободу в сачке шелкопряд.
Старый друг, мы когда-то считали шаги.
Это просто такая игра на асфальте,
как крутить хула-хуп в полуприбранной спальне,
как топить чей-то флот, не достигший реки…
на бумаге. Нет клятв, облачённых в гранит,
есть шпаргалки синяк на коленке шершавой,
есть всего лишь игра, у которой нет правил,
как ловить тайно руку, чтоб вновь отпустить…
или нить, что, блуждая в персидских коврах,
вдруг повиснет предательски в шарфе дырявом.
Миллионы шагов нас с тобой разделяют.
Их, мой друг, не считай. Это просто игра !