Не думай, что река – только вся та вода,
что в ней течет, не думай, что реки
формируют ландшафт, выравнивая его, стекая к югу.
Реки – это названия, сладкая охра фонетики, что смешивается
со слюной и налипает на язык, стоит лишь
произнести названия наших рек – они нужнее пространству,
чем приглушенные русла, что вгрызаются в чернозем.
Скажи – они воевали за названия. Солдаты
батальонов СС со славянскими именами,
с довоенными фиксами, перебежчики из штрафбатов,
вчерашние зека, наемники
на опаленных солнцем пустошах;
равнина, вдоль которой ты перемещался,
пустая твоя родина, среди которой тебе
пришлось воевать, произнося «наш Днестр»,
«наш Буг», «наш Кальмиус», для тебя теперешнего,
для тебя будущего – наполненные звуками имена,
вдоль которых идут по ночам
солдаты
действующих армий.
Скажи: бассейны рек – единственное, что чего-то стоит.
В ту войну реки бежали на юг, вырываясь из ландшафта;
заниматься политикой, каждому
пришлось заняться политикой,
воевать за страну, что еще не придумали,
стоило попробовать, чтобы потом говорить, когда хочешь:
патриотизм – то, что касается только тебя и меня,
главное, знать, что ты защищаешь:
моя жизнь, что никак не кончается, даже после смерти,
моя душа, что, как утка, летит вдоль берега,
мое имя, на которое оборачиваются спекулянты,
мои друзья, рассеченные слепыми дождями,
моя территория с вызревшей сентябрьской рыбой,
моя география с рассказами боевых офицеров,
моя пропавшая в тумане армия,
моя звездная УССР.
С украинского