Я видел Генделя во сне,
Но Гендель спал, меня не видя.
Лежал на чистой простыне,
Объевшись Оливье и мидий.
Угрюмо в стенку бухал Бах
И переспрашивал Бетховен.
В роскошных гендельских покоях
Царил невнятный полумрак.
Отравы выкушав глоток,
Кричал Сальери: «Моцарт, каюсь!».
От мира отрешился Штраус,
Зарывшись в сахарный песок.
И только Гендель мирно спал,
А я проснулся, понимая,
Что раз я классиком не стал,
Тому и быть… Судьба такая!