Вся ладонь измерена шрамами судьбы –
Я на дряхлом мерине у конца пути…
И давно придуманы фразы для мольбы…
Даже где-то слышится: «Ну, давай – лети!»
Но летать мне, Боженька, не от этой осени –
Я ещё не выходил все больные сны,
Где косятся ноженьки от червонной проседи
В час разлива золота в честь моей весны!
Не впитал я пение всех своих святых,
Не излил всю кровушку на свои плоды,
Не имел я жёнушку и не всех чужих…
Лишь собрал за душеньку горсть сухой беды.
Все грехи ладони я сведу в один…
До тебя, распятого, путь в десяток лет…
Знаю, что обманет жалкий тот кретин,
Но ведь ты же, Господи, был тогда поэт…
Но ладонь измерена шрамами судьбы…
Всё ж на дряхлом мерине я в конце пути…
И давно я выучил фразы для мольбы –
Так скажи мне, Господи: «Ну, давай – лети!»
Октябрь 1988 г. Санкт-Петербург