Абраму господь наказал:
«Ты с этой земли уходи! -
обычаи предков оставь,
покинь дом отца своего.
Открою твоим я глазам
немало дорог впереди.
Найди путь в иные места,
живи там своей головой.
Произведу от тебя
однажды великий народ,
благословлю навсегда,
возвышу имя твое!
Пусть страннику благоволят
дороги - иди мой герой!
Любого проклятью предам,
кто странникам в спину плюет».
Пошел в путь-дорогу Абрам
вперед, как господь указал.
Он был человек молодой -
годов, этак, семьдесят пять.
Когда он покинул Харран
с супругою Сарой, он взял
племянника Лота с собой -
ну, как сироту-то бросать?
Помимо того, он забрал
с собою имение все;
имуществом, что приобрел
в Харране, заполнил арбы.
Всех слуг взял с собою Абрам,
и даже последний осел
в обозе уныло побрел
в дорогу по воле судьбы.
И вот показалась когда,
земля, где живут хананеи,
явился господь из дубрав
и слово Абраму сказал:
«Тебе эту землю отдам,
живите и пользуйтесь ею».
И там благодарный Абрам
свой жертвенник богу создал.
Оттуда он двинулся в путь
к горе, на восток от Вефиля.
Там новый хозяин, подстать,
поставил роскошный шатер.
Но долго не мог он заснуть, –
ох, как бы осла не стащили! -
Вефиль-то – рукою подать,
и Гай – недалеко от гор.
Все понял Абрам поутру -
откуда ночные сомненья.
Был голод великий кругом
на той Ханаанской земле.
Увидев как толпами прут
голодные ханаанеи
и предполагая погром,
он скрылся на верном осле.
В дороге Абрам поминал
и господа имя и мать.
Едва поспевали вослед
жена его Сара и Лот.
Смещаясь на юг, он не знал:
ну, как же найти благодать? -
гадал, как его на осле
египетский примет народ?
У самых Египта границ
его, наконец, осенило.
На Сару, жену, поглядев,
он ей осторожно сказал:
«Уверен я, Сара, что лиц
нет милых в окрестностях Нила.
В Египте не сыщешь нигде
красивые брови, глаза!
Там женщин берут по цене
высокой. Прекрасна ты видом!
Лишь только увидят, поверь,
тебя египтяне со мной,
то скажут: «Красивой жене
с таким оборванцем жить стыдно!»
Быть битой моей голове,
тебя же оставят живой.
Скажи всем, что ты мне сестра,
когда в благодатный Египет
придем, дабы мне хорошо
там было бы ради тебя.
Не скажешь – пред господом страх
все соки тогда твои выпьет,
когда за моею душой
он явится, в гневе скорбя».
Случилось все именно так,
как мудрый Абрам говорил.
От Сары своей египтян
не думал отваживать он.
Когда же ее красота
дошла до вельможных светил, -
узнав, что ее все хотят, -
красавицу взял фараон.
Так зажил Абрам хорошо
в Египте-то ради нее,
что некуда было девать
рогатый упитанный скот.
Он здесь наконец-то нашел
заветное счастье свое.
Немыслимую благодать
за Сару воспринял и Лот.
Имущества стало не счесть:
ослы, и рабы, и рабыни,
и лошади – полный загон,
и даже двугорбый верблюд.
Но в деле за Сарину честь
господь сам участие принял.
Познал гнев его фараон
и, в целом, египетский люд.
Когда, наконец, фараон
дознался откуда напасть,
призвал он Абрама к себе
и строго его отчитал:
«Я понял, за что бог Амон
ослабил мне плотскую страсть.
Женой была Сара тебе,
а ты мне о том не сказал.
Со мною ты сделал конфуз,
солгав, что она - лишь сестра.
Я мог ее сделать женой,
свершив непростительный грех.
Снять этот непрошенный груз
с Египта настала пора.
Бери свою Сару с собой
да вон выметайся скорей!»
И сколько Абрам ни радел,
остаться - не вышло, никак.
Уж так фараон повелел,
а воля монарха – закон.
Абрама, жену, лошадей
и весь многочисленный скарб, -
выдав полсотни телег, -
вывели вон за кордон.
Шло солнце уже на закат.
Абрам со своею женой
и всем, что Египет им дал,
стали бездомными вдруг.
Но был Абрам очень богат -
уехал он с полной мошной.
Господь не обидел - всегда
избранникам, знать, подают.
И Лот, что с Абрамом ходил,
весьма состоятельным стал:
и мелкий, и крупный был скот,
и много другого добра.
Земля, что была впереди,
двоих не вмещала, настал
момент, значит, в жизни такой,
когда им делиться пора.
Имущество так велико,
что было ни сесть им, ни встать.
Дошли даже слухи о том,
что был мордобой пастухов.
А выгон, где пасся их скот,
повадились часто топтать -
сперва хананеи скотом,
потом ферезеи с сохой.
Сказал как-то Лоту Абрам:
«Уж коли с тобой мы родня,
давай навсегда прекратим
раздоры все и мордобой.
Здесь тесно становится нам,
так ты отделись от меня.
Господь не оставит в пути.
Не вся ли земля пред тобой?»
Лот очи возвел на восток.
Бог весть, что он там увидал,
но в голове почесал,
а значит, задумался он.
Тогда орошалась водой
неплохо земля Иордан -
богата как сказочный сад,
в цветах как Египетский сон.
Ее себе Лот и избрал.
Вот так разделились они:
в земле Иорданской – жил Лот,
Абрам – в Ханаанской земле.
Не знали ни Лот, ни Абрам,
что вскоре господь учинит, -
какой ждет Содом переплет,
что ангелам он повелел.
Не знала в минувшие дни
земля вечных странствий покоя.
Как только устроился Лот
в Содоме, случилась война.
С союзниками учинил
тогда царь Элама такое,
что плакал содомский народ,
и в горе покоя не знал.
Под гнетом Элама несли
двенадцатилетнее иго
Содом и Гоморра в числе
окрестных других городов.
Но клин натолкнулся на клин,
когда, вместо пошлины, фигу
увидел Элам и вослед
войною пошел на Содом.
В пустынной долине Сиддим, -
где ныне уж Мертвое море
соленою плещет волной
в расщелине грешной земли, -
воинственный клич разбудил
пески, звон мечей ему вторил,
когда о полуденный зной
на битву сошлись короли.
И в сече жестокой тогда
верблюды смешались с ослами, -
четыре Эламских царя
карали мятеж пятерых.
В сраженье врагов побеждать
содомцам не выпала слава;
разбитый мятежный отряд
в горах свою доблесть зарыл.
Бежавших от смерти царей
спасли соляные пещеры.
Не ведали там они как
победу справляет Элам, -
как враг от добычи дурел,
как плакал народ от ущерба,
как зло ликовало, пока
на дело не вышел Абрам.
К нему из Содома пришел
один из людей уцелевших
и с плачем поведал о том,
какая случилась беда.
Абрам не на шутку взбешен
от вести такой был, конечно,
и все беспокоился, что
племянник его пострадал.
Собрал на военный совет
друзей он и без промедленья
вооружил за свой счет,
чем мог, триста двадцать рабов.
И с этой ватагой, чуть свет,
он выступил, чтобы из плена
был вызволен родственник Лот.
Да здравствует к ближним любовь!
За вором он шел по пятам,
надеясь на дерзость и случай.
И вот темной ночью, когда
противник в пути подгулял,
ему час возмездья настал -
обрушилась грозная туча!
Там стрелы неслись - не вода -
и сеяли смертью поля.
Окрасила кровь реку Дан
недалеко от Дамаска,
и то, с чем не справились пять
союзных Содому царей,
Абраму осилить бог дал.
Свобода, как чудная сказка,
настала для Лота опять.
Дай бог, не терять ее впредь.
Когда возвращался домой
Абрам после славной победы,
содомский царь остановил
героя букетом мимоз.
Вернув свою власть, гегемон
его пригласил отобедать,
а хлеб и вино в знак любви
священник Абраму поднес.
Абрам принял дар от него
и благословение церкви,
за это пожертвовав ей
трофея десятую часть.
Тут местный царь разговор
затеял, трофеи отвергнув,
о сдаче содомских людей,
захваченных в плен невзначай.
«Клянусь я, - ответил Абрам, -
всевышнему богу-владыке!
Ни нитки, ни даже ремня
от обуви я не возьму.
Зачем это мне? - чтобы врал
ты всем, что именьем великим
обогатил ты меня?
Не надо излишних мне смут!
Добро все свое забирай
с учетом того, что по праву
союзникам принадлежит -
кто дрался плечами к плечу.
Да вычти, что съела вчера
моя боевая орава,
а я, чтобы не было лжи,
свой ныне обед оплачу!»
Вот так бы да каждый из нас
себя уважал пред царьками! -
знал цену великих побед
и цену себе самому.
Народных бы не было масс,
дурачимых дураками,
но я сомневаюсь, что бед
не стало бы вовсе и смут.
Вернулся Абрам со щитом,
и после таких происшествий
ему бог привиделся вдруг
и так, между прочим, сказал:
«Твой щит - это я, помни то,
что я берегу от нашествий
твой дом и еще, милый друг,
тебе я сюрприз заказал…»
И, этак, мигнул бог ему,
как будто бы интригуя.
Однако, наш славный герой
интригами был не силен:
«А что ты мне дашь? - не пойму.
Детей завести не могу я -
приказчик уж мыслит порой,
что будет наследником он».
Нахмурился бог: «Что за чушь
несешь ты, Абрам, предо мною?
Наследниками для тебя
приказчикам быть не к лицу.
Терпи, если взялся за гуж, -
я скоро тебе все устрою!
Придет время, и от ребят
не будет отбоя отцу».
И чтобы Абрам уяснил
свои перспективы наглядно,
бог вывел его за порог
и в небо перстом угодил:
«На бездну ночную взгляни.
Там звезды – сочтешь ты их вряд ли.
Таким же и будет твой род -
потомков не счесть впереди.
Тебя я из Ура послал
осваивать новые земли
за тем, чтобы их передать
тебе во владение все.
Народам не будет числа
на этой земле, только всем ли
дано поселиться сюда,
оставив народный посев?
Упорство твое пусть и труд
осуществят мою волю.
Другого пути не дано
на обетованной земле.
Ни то в порошок изотрут
твой род конкуренты, соколик.
Тому, что так заведено,
причиной - Адамова лень».
Абрам долго думал во сне,
пытаясь осмыслить задачу.
Суть, в целом, понятна, но все ж
практический смысл ускользал.
Везде хорошо, где нас нет,
а там, где мы есть – все иначе.
И что же? – себя не спасешь,
не смогут спасти чудеса?
«Но Господи! как же узнать
о том, что землей я владею? -
воскликнул в бреду человек,
не в силах судьбу угадать, –
Дай мне хоть какой-нибудь знак
о праве на земли те, где я
хочу поселиться навек,
чтобы хозяином стать».
«Я лучше тебе покажу! -
ответил Господь. - Ты на доли
живое ножом раздели,
затем и узнаешь ответ.
Живое привыкло к ножу:
вон горлица вьется и голубь,
коз, овнов полно и телиц.
Дерзай и поймешь, человек!»
Проснувшись, Абрам вышел в хлев,
животных своих взял по штуке,
рассек их ножом пополам,
лишь птичек поймать не сумел.
Куски разложил на земле
по правилам божьей науки,
решив, что лишь этим делам
свершиться господь разумел.
Однако случился сюрприз -
господь был на выдумки мастер!
Почуяв добычу, к столу
нагрянули полчища птиц.
Все хищники тучей неслись,
и мухи кружились. С напастью
бороться он вызвал всех слуг,
и то не хватало десниц.
С нашествием силы земной
сражался Абрам до заката;
умаялся - просто беда!
Не чувствуя ни рук ни ног,
забылся он сам крепким сном,
и вся боевая бригада.
Кошмарный урок преподал
ему в назидание бог.
И ужас великий, и мрак
приснились ему этой ночью:
вороны кружились? - ни то
шла кругом от них голова?
Себя ощущал как дурак, -
что бог ему этим пророчит? -
и часто мучительный стон
во сне его одолевал.
Назавтра Господь разъяснил
физический смысл представленья:
«Знай, будут потомки твои
пришельцами в этой земле.
Их будут хулить и казнить,
поставят враги на колени,
не будет отечества им
на долгих четыреста лет.
Но время настанет, поверь,
и праведный суд состоится.
Живет угнетенный народ,
самосознанье храня.
Надеюсь, ты понял теперь,
что падалью кормятся птицы?
Не падай же! - наоборот,
живи здесь и мух отгоняй».
Шло солнце уже на закат,
и тьма над землею сгущалась,
когда засверкали огни
над мясом, и дым повалил.
И духом жаркого ласкал
Абрама господь на прощанье.
Сюрпризом его был пикник
у обетованной земли.