- А ты знаешь, как можно идти только вперед? Нужно просто повернуться и продолжать идти.
- Но тогда ты идешь назад!
- Ничего подобного – ты же смотришь перед собой? Значит и идешь вперед.
Ночь уже была готова уступить место утру, у нее оставалось совсем немного времени и она напоследок гладила лепестки просыпающихся цветов. Потом поправила созвездия на своей темно-синей пелерине и приказала им потихоньку бледнеть на утреннем небе, поцеловала Луну и выпустила на волю сны. Сны полетели во все дома, гнезда, норы, берлоги и пещеры: они торопились к людям, животным, деревьям, цветам и птицам – ведь утро шло с востока.
Вещура проснулась от странного звука: словно кто-то топал маленькими звонкими башмачками по полу. Решив что ей прислышилось, перевернулась на другой бок и попыталась уснуть, но маленькие шаги звенели все ближе.
- Кто это? – спросила Вещура,- Лео, это ты? Пересмешник же не может влететь через закрытые окна.
Никто ей не ответил и пришлось открыть окно, впуская в комнату бледную зарю. Никого не было видно.
- Что здесь происходит?
- Не „что”, а „кто”, - пропищал с полу тоненький голосок,- и не „происходит”, а „приходит”. Нам надо поговорить.
- Еще как, - рассердилась Вещура, - я ложусь поздно, встаю рано, надо же и мне высыпаться хотя бы иногда? Что это за шум?
- Так мы не договоримсь, - пищал голосок, - Подними меня к себе, мне самому не забраться.
- Ну и утро,- проворчала Вещура, поднимая к себе на кровать маленькую фигурку,- Кто ты и что случилось?
Фигурка поправила съехавшую на одну сторону шапку и важно прокляшлалась. Перед Вещурой стоял гордо выпрямившийся мышонок черного цвета. Мышонок был облачен в миниатюрные доспехи и обут в металические башмаки с крохотными шпорами, все это звенело при малейшем его движении, а в лапках новоявленного гостя устращающе торчало тонкое копье. Как только он оказался на кровати, он сел и принялся стаскивать железную обувь.
- Ужасно жмут, - мрачно сказал он Вещуре,- их делали для моего пра-пра-пра-пра-деда, а тогда народ моего королевства был куда мельче. Я не говорю уж о том, что я достаточно высок и могуч даже для сегодняшних силачей. Помоги мне пожалуйста, нет смысла действовать по придворным правилам, мы же одни, и дворцовый этикет сейчас никому не нужен.
О снятые с усилием башмаки звякнуло брошенное копье.
- Ты не против если я посижу и отдышусь? – спросил мышонок, - Я замучился пока до тебя добрался.
- Я не против, - ответила удивленная Вещура, - но тебе не кажется что это слишком - ты меня разбудил ужасно неприятным образом, а теперь еще и не спешишь объяснить в чем дело?
- Секундочку, - Мышонок покопался и достал из недр доспехов свиток, перетянутый алой лентой.- Мы, Рокфор XIV-ый, прозванный Великолепным, объявляем войну коту, проживающем в твоем доме. Военные действия начнутся завтра в это время, если кот не будет прогонен вон из этого дома, в подвале которого находится наше королевство, в противном случае все остальные обитатели дома будут считаться нашими врагами вместе с упомянутым котом.
- Мог и сам прочесть эту бумагу коту Лео, которого тут сейчас нет, зачем же меня будить?
- Но ты же его хозяйка!
- Ничего подобного, - подпрыгнула на кровати Вещура и Рокфор XIV-ый чуть не грохнулся со звоном на пол , - Лео мой друг, и этот дом как мой, так и его. Можешь себе представить, как бы я себя почуствовала, если бы ОН заявил мне „Убирайся из дома”?
- А он не умеет разговаривать, - радостно ответил Рокфор, - наша разведка это точно знает.
- Он НЕ ХОЧЕТ, - пояснила Вещура, - а это две разные вещи. И что он вам такого сделал? Он не ест мышей и никогда вас не обижал.
- Все равно он тебе бесполезен – только спит и ест.
- Это еще не повод выгнать кого-то из его дома.
Рокфор XIV-ый уныло скреб затылок и шапка съехала ему на глаза, из-под нее уныло торчали вниз усы и блестела бусинка носа. Какое-то время они смотрели друг на друга, не зная что сказать.
- Мне без войны нельзя, - примирительно пояснил Его Мышинное Величество,- Я должен каким-то образом оставить свой след в истории, видишь ли – мне с рождения пророчат великие подвиги, из-за цвета моей шкуры. Пурпурный и черный считаются у нас королевскими цветами, пурпурным мне ни за что не стать, а черный – сама видишь, он навсегда со мной...
- Бедный, - пожалела его Вещура,- представляю как это нелегко, постоянно стараться совершать подвиги, только для того, чтобы оправдать чужие ожидания.
Рокфор XIV-ый лишь горестно вздохнул и махнул лапкой, отчего древний налакотник, выкованный для его пра-пра-пра-пра-деда, благополучно отлетел и с мелодичным звоном шлепнулся на пол. Они долго думали что же делать дальше - Рокфор XIV-ый Великолепный ни за что не соглашался на предложении Вещуры съехать из дома вместе с Лео.
- Что мне делать с целым домом? В подвале есть достаточно места, да и кто будет вместо тебя помагать цветам расти? И где ты будешь жить?
- Ну… сейчас тепло, веснана дворе, я могу сделать шалашик и…
- И речи быть не может! Я объявляю войну коту, но я же не тиран какой-нибудь! Да и сама война ради одно единственного подвига, жертвы тут не важны и не нужны. Тем более – такие жертвы.
Не согласился он и на то, чтобы оставить кота в покое.
- Я уже заявил моим министрам что совершу подвиг, разобравшись с котом, проживающим в твоем доме, отступать некуда.
Думали-думали, ничего в головы не шло.
- Это еще сложнее чем я себе представлял, - вздохнул Рокфор XIV-ый,- просто безвыходное положение.
- Таких положений не бывает, - возразила Вещура, - просто мы не нашли выход, это не значит что его нет. Знаешь что, пока мы думали стало совсем светло, скоро прилетит пересмешник, он мой друг, почтальен в лесу и очень умная птица. Давай посоветуемся с ним – может он что-нибудь посоветует?
Они успели съесть несколько оладушек с малиновым вареньем и выпить по чашке чая из шиповника, когда Пересмешник постучал в клювом в окно.
- Заждались! – сказали в голос Вещура и Рокфор, а потом на перебой принялись рассказывать что произошло.
Пересмешник слушал их внимательно, склонив голову на один бок.
- постойте, посмотрим правильно ли я вас понял, - наконец сказал он, - Вы, Ваше Мышинное Величество, должны совершить подвиг, не так ли?
- А подвиг в том, чтобы прогнать Лео далеко от дома, прославясь таким образом как великий и непобедимый воин, - пояснила Вещура.
- А разве нельзя совершить какой-нибудь другой подвиг? Его Величество может подружиться с Лео и так прославиться как единственный в своем роде не только в своем королевстве, но и во всех других мышинных королевствах. А это куда-куда интересней и необычней. А уж в вечной славе я не сомневаюсь,- подытожил Пересмешник и гордо повел клювом, довольный своей идеей.
Вещура и Рокфор переглянулись.
- как я об этом не подумал! – Его Величество снова скреб в затылке а из-под упавшей ему на глаза шапки радостно торчали счастливые усы.
- Лео! – позвала Вещура.
- Лео! – гаркнул Пересмешник.
- Лео! – пищал Рокфор.
Сонный Лео вышел к ним медленным важным шагом и с изумлением уставился на мыша. При слове „война” его раскошная шерсть встала дыбом, а узнав, что от него требовали покинуть дом, он скорчил кислую мину больше обычного и повернулся ко всем спиной, показывая как он обижен.
- Ну все, больше он нас и слушать не станет, он ужасно обидчив- погрустнела Вещура.
- Я с ним поговорю, спустите меня на пол, - виновато поник Рокфор, - Все это из-за истории мышинных подвигов и моего место в ней. Я эту кашу заварил, я с ней и разберусь. В конце концов, - он гордо выпрямился,- в нашем роду еще никто не избегал проблем, которые сам же создал.
Звеня остатками древних доспехов, он отправился к Лео.
- Давай поговорим, будь другом. Ну пожалуйста, что тебе стоит?
- Быть другом? – удивился Лео,- надо же, меня до сих пор никто ни о чем подобном не просил. Гм… если подумать, то мне ничто не мешает быть твоим другом.
- Замечательно, ведь если ты будешь моим другом, ты меня очень выручишь.
- Ну… Почему бы и нет…- Лео почесал за ухом, - Только как же ты будешь воевать со своим другом? Почему бы мне и не быть твоим другом?
- Да при чем тут война? Если мы подружимся, значит я уже войду в историю и наконец-то смогу выспаться и снять эти тяжелые и неудобные доспехи. А потом прийти к тебе в гости – ведь ты уже не ленишься разговаривать, и мы можем вволю болтать. Да и дружить с кем-то намного приятнее чем воевать.
- Чего не сделаешь радие дружбы, - успокоил его Лео, - приходи в гости, конечно же, будем болтать.
- Ну вот, а некоторым пора работать, - сказал Пересмешник голосом Лео и улетел.
Лео сердился на него целых три дня.