В старые игры играя по правилам новым,
знание меры утратив, как некогда – волю,
я открываю, что даже отсутствие света
в темном тоннеле прекрасней наличия света,
света в котором настолько отчетливо видно
всю бестолковость того подневольного быта,
в коем пытались влачить, а вернее, влачили
жизнь, а вернее, худое подобие жизни:
так, курсовая какого-то там инженера.
Впрочем, едва ли открытие! В прошлом минуты
были такие, что даже слепцу очевидно:
этот тоннель бесконечен, надежды на выход
нет, если только найдется случайная шахта…
Лезли наверх. Оказалось, что люк заколочен.
Слезли, облезли, подернулись чем-то зеленым:
плесень ли, осень ли? – станет по осени видно
в каждую сторону столь опустевшего мира,
что поневоле опять поползешь по тоннелю.
Ах, инженеры! Чему и зачем вас учили?
С первого курса вас надо бы было отчислить,
выгнать на дальнее поле, покуда безвредны,
к стенке поставить рядком, чтоб не падала стенка.
Вот вам, пожалуйста, нужность и чувство опоры,
грубой, бездушной, но столь притягательной силы –
с нею не мне, многоумному, право, тягаться.
Так бы стояли, не строили этих тоннелей,
этих изящных капканов для нас, многоумных.
Нас, многодобрых, действительно манят капканы.
Дело, конечно, отнюдь не в наличии сыра,
не в натяжении, сладостном визге пружины,
наши тела прижимающей к смертному ложу.
Просто (хотя и не очень), но мы вас любили,
ваши тоннели любили, приборы, капканы,
к вашим телам прижимались, как к смертному ложу
нас, очевидно, однажды придавят пружины
ваших капканов, расставленных так неумело.
В ваши приборы мы больше нисколько не верим.
Ваши линейки утратили навык деленья.
Ваши часы никому никаких вариантов
не предоставят: идите под суд посекундно.
Ваши компьютеры вас обогнали во многом:
радость вступления в непротокольные связи
им очевидна от самого первого вздоха.
Важно добавить, что наши любовные слезы
также порядком испортили ваши бумаги.
Как широко растекаются ваши чернила!
Как нечитабельны ваши кривые наброски!
Как неумело рассчитаны важные числа:
сумма нагрузок на разность углов при вершине!
Что нам до ваших вершин и до ваших нагрузок?
Мышь проползает в любую доступную щелку
и в недоступную щелку она проползает –
что вам заботиться, так охранять недоступность?
Мы непременно откроем дорогу к свободе.
Вы, инженеры, увидите нашу свободу,
белую нашу, лесную, мышиную радость,
новую жизнь, о которой и снов не видали,
стоя у стенки и делая эти расчеты:
как заманить позатейливей в ваши капканы
нас, не обученных вашим коварным законам…
Кстати, в законах, что вам начертал на скрижалях…
(вы-то не видели – нам-то, конечно, известно)
нежное «ближних» не значит «одних инженеров».
Снова ползем по тоннелю, где гулко и смрадно.
Снова – какая досада! – испачкалась шерстка.
Снова мучительно ищем тропинку к свободе.
Снова находим и снова теряем в потемках.
Ах, инженеры, слепые бездушные твари,
хуже котов, ибо те не допустят ошибок:
долго томятся в укрытии – раз! и готово.
Как бесконечны ненужные ваши тоннели!
Как упоительна наша лесная свобода!
10.05.06