Сквозь утро в жакетике сером,
Укором расхожей молве,
Старуха-процентщица сквером
Бредет с топором в голове.
Горька чужеродная ноша,
Тревожно глядит воронье
И северный ветер ерошит
Остатки прически ее.
Деревья стоят по уставу,
Последней листвою дрожа;
И старчески ноют суставы,
И обух подернула ржа.
К чему все земные проценты
И знаки монетных дворов?
Планида ее абстинентна
И тонус не очень здоров.
Зачем, негодяи и вруши,
Обертками снов шебурша,
Мы ставим в заклад наши души
И бьемся в плену барыша?
Ужель, чтобы после с досады,
О бедной душе отскорбев,
Махнуть топором по глиссаде,
Угробив старушку в себе?
Чтоб после вот так же вдоль сквера
Веками бродила она –
Прибитая нами химера,
Топорная наша вина.
Не лучше ль, сюжету переча,
Прервать опостылевший спор:
Шагнуть старушонке навстречу
И выдернуть гадкий топор?
Общественность нас не осудит
И вызовет даже «ноль три»…
Ведь что-то хорошее в людях
Еще сохранилось внутри!