Когда полночная бесплотная тоска
Вползает в окна привидением луны,
Я закрываю дверь на тридцать три замка
И Fender старый свой снимаю со стены.
И плачет тихо мой последний верный друг,
И вторит чувствам под дрожащею рукой.
Прозрачный воздух наполняется вокруг
Стеклянным звоном струн, как лужи в дождь водой.
Мы вспоминаем, как года бежали прочь,
Как он играл, а я, от счастья пьяный, пел,
О поездах, везущих нас из ночи в ночь,
О той, что я тогда любил, а он – терпел.
И плачет тихо мой последний верный друг,
И вторит чувствам под дрожащею рукой.
Прозрачный воздух наполняется вокруг
Стеклянным звоном струн, как лужи в дождь водой.