Абрам в Ханаанской земле,
странствовал с места на место.
Царям он не раз представлял
жену свою, Сару, сестрой.
Герарский царь Авимелех –
последний муж вечной невесты –
нимало шекелей отдал
в плену у напасти такой.
Вот как-то при входе в шатер,
во время припёка дневного,
явился Господь из дубрав,
и слово услышал Абрам:
«Пусть будет у Сары дитё,
когда я приду сюда снова.
В земле Ханаанской пора
настала размножиться вам».
Такие слова услыхав,
Сара свой смех не сдержала.
Абрам да и Сара давно
уж были в преклонных летах,
и не было в мире греха,
какого она не свершала,
за-ради Абрама женой
навеки бесплодною став.
Господь грозно бровью повел,
желая у Сары узнать:
«Не стал ли я клоуном вам,
сказавши смешные слова?»
Абрам подозренье отвел,
сказав, что струхнула она.
Но долго господь бушевал,
шатер не спаливши едва.
Шло время… В служанках была
у Сары одна египтянка.
Агарь в заглядение всем
фигуру имела и стать.
И Сара, божественный план
перевернув наизнанку,
народный Абрамов посев
решила с Агари начать.
Сказала Абраму она:
«Господь заключил мое чрево.
Чай, мне все равно не рождать
тебе перспективных детей.
Раз богом завещано нам
украсить потомками древо,
не следует более ждать -
иди ты к служанке моей!»
Абрам прекословить не стал.
И вправду, уже десять лет
он жил тут, а корни пустить
все было ему недосуг.
Господь ему землю отдал,
но в обетованной земле
кто после него будет жить?
А старость - уже на носу.
Столетний Абрам закрутил
с Агарью любовный роман.
Входил к ней и ночью и днем,
а Сару и знать не хотел.
Такой легкомысленный стиль
порой сводил Сару с ума.
Меж ними она, встав броней,
любви положила предел.
«Во всем виноват ты опять! -
так Сара сказала Абраму. -
Для дела служанка моя
направлена в недра твои.
Она же, зачав от тебя,
теперь вот меня презирает.
Попомни! - господь мне судья,
лишь он между нами стоит».
Абрам, не на шутку струхнув,
ответил разгневанной Саре:
«Служанка - твоя, делай с ней
что будет угодно тебе», -
а сам, обреченно вздохнув,
покинул лежанку Агари,
и Сарин не выдержав гнев,
решилась Агарь на побег.
В песках по дороге на Сур
имелся источник воды,
и ангел господень всегда
там вахту бессрочную нес.
Водою бурлил он сумбур -
прохожих пугал молодых,
и только Агарь увидав,
отчетливо ей произнес:
«Откуда скажи и куда,
Агарь, тебя черти несут?
Была ты у Сары рабой,
Абрамов несешь в себе плод.
Не часто в пустыне вода,
не так уж велик твой сосуд.
Смиренье рождает любовь,
любовь умножает народ.
Вернись же к своей госпоже
и ей покорись как раба.
Господь повелел мне сказать,
что знает страданья твои.
Он дал тебе сына уже.
Сын это любовь и судьба -
никто их не сможет отнять.
Его наречешь Измаил.
Он будет отличен от всех -
лохматый, как горный осёл…» -
И дальше сумбур, как всегда,
тот ангел водой забурлил.
Агарь от подобных бесед
сознанья лишилась, и всё
о чем ей бурлила вода,
в ней слышал один Измаил.
Вернувшись в сознанье, она
домой добралась восвояси.
Как видно, ее ожидал
у Сары холодный прием.
Но как ни бесилась жена,
Абраму к урочному часу
господь сына первого дал,
с ослиною шерстью на нём.
Увидел господь, что дела
с приплодом пошли не туда,
и с тем, чтобы Сара еще
не наломала бы дров,
подул, и она зачала
ребенка в преклонных годах,
едва принимая в расчет,
что будет ребенок здоров.
«Старухою - грудью кормить! -
ругалась она, – Смех и слезы!
Сказал бы кто раньше о том,
тому не поверила бы.
Умеет народ посмешить
господь, погляжу я, твой грозный.
Деянья его – суп с котом!
Не надо такой мне судьбы!»
Насилу Абрам прекратил
ее разговор несерьезный,
и к сроку она родила,
и сына назвали Исак.
И в день, когда сын от груди
был отнят, там пир грандиозный
восславил божественный план –
Абрам был на это мастак.
Но Сара семейный скандал
впоследствии не прекратила.
Ей стало мерещиться вдруг,
что люди смеются над ней.
Все больше ее раздражал
насмешливый взгляд Измаила.
Она поняла: среди слуг
не следовало быть родне.
Абрама пилила она:
«Ну, выгони эту рабыню,
иначе подумают так,
что сын наш Исак - брат осла».
Абраму как быть? - он не знал,
Жалея приблудного сына,
проблему решать сам не стал
и богу запрос отослал.
Бог тут же прислал свой ответ:
«Не стоит тебе огорчаться
за сына рабыни твоей.
Ты семя ей дал - и шабаш!
Не думай о сорной ботве,
радей за своих домочадцев,
и Саре перечить не смей.
Исак – сын наследственный ваш».
Что делать? - Абрам поутру
взял хлеба и мех для воды,
Агари на плечи взвалил
и выставил с отроком вон.
Судьба ее сделала круг
от старой до новой беды.
В пустыню они забрели,
и не было там никого…
Воды не осталось в мехах,
последний закончился хлеб,
и сын Измаил под кустом
остался без чувств - умирать.
Агарь отошла за бархан,
где сына не видно с колен,
и плакала, зная о том,
что им не дожить до утра.
И плач тот господь услыхал,
и ангел к ней с неба воззвал:
«Не бойся, Агарь, видит бог,
что при смерти отрок лежит.
С колен поднимись, за бархан
ступай - там твой отрок упал.
Судьба он твоя, а любовь
великий народ возродит!»
Глаза ей тогда бог открыл:
колодец она увидала,
пошла и наполнила мех
водою, и пил Измаил.
И мужем он вырос, и жил
под солнцем пустыни, и стал он
живым воплощением тех,
любимым кто был и любил.