На свете много разных
Игрушек безобразных,
Которых, как чудовищ, боятся малыши.
А я – для всех подарок!
Коричнев и не марок –
Всего полметра шарма и уши для лапши.
Такой очаровашка,
Мохнушка и бухашка.
Пусть часто принимают за плюшевое чмо,
Я добрый, но недаром
Я в чем-то – Че Гевара
И, кстати, пригодиться я мог бы в ПВО.
Как водится, вначале
Меня не замечали -
В словарь не помещали ни Ожегов, ни Даль.
И в будке телефонной,
Как преданный влюбленный,
Ночами ждал звоночков, и плакаль, и рыдаль.
И невдомек дворняжкам
Спросить: ты чей, Бурашка?
Уж я бы рассказал им в комическом ключе,
Как в жарких южных странах
Служил я в партизанах,
Когда я в прошлой жизни был «команданте Че».
При всех моих талантах
Таким, как я, мутантам
Найти друзей не просто, и как я ни просил,
Не снял в кино Джордж Лукас…
Я, грустный Кулверстукас*,
Сидел тихонько в будке и кушал апельсин.
Благодаря, наверно,
ИнжинирИи генной,
Нашелся Гена. С ним я, как верный сенбернар.
Мы составляем планы
О том, как нам без крана
Для грустных, одиноких пивной построить бар!
*Кулверстукас – Чебурашка в переводе на литовский язык. Говорят, что в продублированном на литовском мультике Гена вслух читает энциклопедию вот так: «Чебоксары, Чебуреки… А Кулверстукаса нет!»