Когда я все-таки увижу океан,
тропинкой, что укажет местный житель,
я подойду, потрогаю обитель,
и соглашусь, что это великан,
который сам себе давным-давно столица,
где в пограничной зоне вьются птицы,
и объясняют жителям- тунцам,
что означает "взять билеты в два конца".
Я слышу океан издалека,
и скоро стану понимать его цензуру,
у наказания простая процедура,
и хорошо известна морякам.
И берег охраняют скалы- сваи,
им помогают прилетенцев стаи,
прибой танцует с ними "раз-и, два-и",
а те довольны, лишь бы не канкан.
Я сам себе внушаю этот хмель,
уже видны прибрежные хибары,
где все берут "заморские товары",
а говорят " за тридевять земель".
И даже ночью не стихает этот голос,
что подает соленый мегаполис,
макни в солонку перевернутый Памир-
его проглотит этот макромир,
что где-то далеко, на Красной Пресне
давно и прочно приобрел известность
как местность, где акулам не до сна,
и не зима, а вечная весна.
Когда я все-таки увижу океан,
я знаю, будет нужно много зелья,
понять, зачем иных влечет на землю,
что выше уровня - надежды и обман,
а ниже - только этот океан.