Так случается, так встречается:
Ложь в наряды всегда облачается.
Только Истина так естественна,
Как фата белоснежна невестина.
Часто в холоде, часто в голоде,
И не в серебре, и не в золоте
Бродит Истина, шурша листьями,
Опозорена и освистана.
А по улицам, что сутулятся,
Где Двуличие сыто жмурится,
Мчится Ложь-краса, по ветру коса,
Улыбается, опустив глаза.
А по городу - запах пороха,
Петухи кричат, гудит колокол.
Барабанов дробь будоражит кровь,
Люди добрые заряжают дробь.
Лезут на стену, ловят Истину
Обнажённую... И воистину,
Тот, кто Лжи служил - громче всех блажил,
Словно волк кружил, так и лез из жил.
Он её поймал, вилы в бок втыкал,
Матерясь и злясь, что пропал запал...
На костре ли жгли, иль секли кнутом,
И плясали все с громким хохотом.
И не кланялись буйству пламени
Там ни племенем, там ни кланами.
Были веселы и повесили
Белу Истину с злыми песнями.
А потом, стянув, били о стену.
И зажав в узлы руки за спину,
Били об углы, равнодушны, злы...
И задумчиво в небе месяц плыл.
От неё так всё ж ждали слышать ложь,
И палач калил на горниле нож.
И под пытками с прибаутками
Били Истину в тюрьме сутками.
В тёмной камере звуки замерли,
Сидит Истина в сырой камере.
И с трещотками за решётками
Сторожа бредут околотками...
Кто воочию видел полночью,
Когда колокол разливал свой звон:
Лебедь белая, лебедь смелая
Из темницы вдруг взмыла в небосклон?
осень 1989 г.