К вершине путь загадочен и долог.
Я молча шёл. Придворный мой астролог
Всё говорил о том, что завтра ждёт,
Пока мне дождь грозу с лица не вытер,
И прошлой ночью виденный Юпитер
Не подарил неведомых высот.
Но я и без него считал удары,
И сердца звук рассеивал кошмары,
Накопленные прежде сгоряча,
И орден мой, мой пропуск до рассвета,
Светил во тьме, как медная монета,
Насечкой по поверхности стуча.
Застали мы детьми шестидесятый,
Нас не давил бульдозером мордатый
Хозяин кукурузной целины,
Позорно доживанье до предела,
Где до тебя другим не будет дела,
Но и твоей не видно в том вины.
Но в том ли суть, что ты дожил до внука?
Не отвечает мудрая наука
На всё, что нам обещано… в раю,
Уходят понемногу и помногу
Те, кто собой указывал дорогу,
Пока ты вскользь нащупывал свою
Едва-едва – а жизнь на Е-четыре
Тебе не пожалела дырок в сыре,
Провёрнутых ржавеющим сверлом,
А оглянуться совестно и больно –
Куда ж рука вдруг тянется невольно?
Конечно к горлу, вырвать этот ком!
И вот, когда скучны любые речи,
И тишина не пестует и лечит,
А воет, возведённая стократ,
И не спасёт застенчивая секта,
Не ты ль меня удерживаешь, – некто,
Невидимый, но преданный собрат?
Я заклинаю доброе и злое,
Могучее и полное покоя,
Разбуженное дерзостью блажной:
Раcтущий дуб, открой свои объятья!
Бог четверга, оставь свои занятья
И выйди побеседовать со мной!
Меня не знает мудрая природа,
Я в жизни не засеял огорода,
Не гладил шерсть упрямого зверья,
Мне чужды до сих пор любые цепи,
Пусть Зевс не пощадит тебя, Асклепий –
Где корпия волшебная твоя?
Но свет дневной прервал мои надежды,
Так сон дурной открыть мешает вежды,
Но здесь – как воздух в дымную корчму,
И солнце, будто вставленное в раму,
А чья рука чертила пентаграмму –
Я сам теперь, пожалуй, не пойму.
18.06.06.