СЛОВО О ПЕРЕДРЕЕВЕ
Анатолий Передреев оставил после себя настоящие поэтические жемчужины, многие строки его уже сейчас стали крылатыми: «Околица родная, что случилось, Окраина, куда нас занесло? И города из нас не получилось, И навсегда утрачено село», или это: «Заболев по родимым краям, Из далеких вернусь путешествий...», или: «Перебирают детство, как наследство...» Не перестанут вызывать грустную улыбку его «Ботинки»: «И было мне понятно только, Что я остался босиком... Ну как я в город Севастополь Таким поеду босяком?!» Наверное, каждый, кто имел радость лично общаться с поэтом, не раз слышал, как он читал: «То ли сон о старшем брате, То ли память детских лет: Рук широкое объятье. Портупея. Пистолет».
Анатолий Передреев оставил нам и свой литературный завет – небольшую поэму «Баня Белова», в которой простыми, ясными словами впервые, может быть, в современной поэзии после многих пессимистических, даже апокалиптических философствований о погибельности технократической цивилизации вдруг показал нам свет в окне лишь на время уснувшей далекой вологодской деревни и подарил надежду на ее возрождение:
К деревне ведет и тропа и дорога.
Еще так богата земля, и так много
И сил, и красы у земли этой древней...
Доколе лежать ей, как спящей царевне,
Доколе копить ей в полях своих грусть,
Пора собирать деревенскую Русь!
В этой поэме деревня предстает спящей царевной из сказки В.А.Жуковского, о чем с прозорливой проницательностью еще при жизни А.Передреева успела сказать Татьяна Глушкова в своей книге статей «Традиция – совесть поэзии»: «Характерно, что в полном соответствии с фольклорной традицией, со всем мудрым жизненным опытом народа, мостком перехода от небытия к бытию, средством, служащим обновлению помраченного, утраченного духа, оказывается в повествовании А.Передреева быт, бытово-физическое действие, подготавливающее тело к возвращению в него души. В данном случае это – русская деревенская, «черная» баня с ее «целительным даром», подобным свойству мертвой и живой воды, воскрешающей в сказках сраженного героя».
Анатолий Передреев как бы вручил нам руководство к действию. А действительность и время устами поэта диктуют свою волю:
Пора! – это Времени слышно веленье –
Увидеть деревне свое возрожденье.
А все, что в душе и в судьбе наболело, –
Привычное дело, привычное дело...
Во второй половине двадцатого века такие поэты как Николай Рубцов, Алексей Прасолов, Николай Тряпкин, Анатолий Передреев – самые яркие продолжатели классической, пушкинской традиции в русской поэзии. Их творчество предельно искренне, жизнеутверждающе и оптимистично, несмотря ни на какие тяготы их жизни, неустроенность быта, перипетии личной судьбы. Их поэзия – подлинна. Их отношение к творчеству, к великому русскому слову должно являться примером для каждого, кто чувствует в себе силу поэтического дара, кто одержим стремлением к истинно духовной работе, а не к мнимым успехам литературных экспериментов и стихотворному паясничеству.
Из личного общения с Анатолием Передреевым я вынес для себя урок необычайной строгости и честности к Поэзии. Несмотря ни на что, при любых обстоятельствах А.Передреев был до предела искренен, до жестокости честен в своем творчестве и во взгляде на стихотворную работу других. Он мог месяцами не написать ни строчки, ибо брался за перо только по велению взволнованной души и чистого, неподкупного сердца. И потому мы не найдем в его стихах ни одного фальшивого слова, ни одной случайной, лишней строки.
Известно, что А.Передреев был самым близким другом Николая Рубцова. Два чистейших, честнейших поэта второй половины двадцатого века встретились в Москве и, чувствуя огромный талант друг друга, подружились, делили трудности московской студенческой жизни... Есть фотография, где Рубцов и Передреев – молодые и красивые – стоят обнявшись. Они навсегда останутся для нас молодыми. Даже Передреев – высокий, стройный, подтянутый, улыбающийся, с копной густых волос, с поблескивающими глазами – хоть и пережил Рубцова на семнадцать лет...
Кто из молодых современных поэтов способен так же достойно, высоко и честно пронести переданную нам А.Передреевым поэтическую эстафету? В одном только можно не сомневаться: это будет поэт, выросший из великой пушкинской традиции и осознавший ее как единственную, многогранную, духоподъемную основу, питающую все истинно русские таланты.
1990