ты написал их сам, но совсем давно -
оскар за саунд в глухонемом кино.
не сомневайся в авторстве этих нот,
слушая эмпетришник почти убитый.
еле успевший втиснуть себя в трамвай,
силишься вспомнить, есть ли ещё трава,
не отвечая взглядом на эй-давай,
перфектли стилл, как фул на холме у битлз.
в городе Н. по замыслу хренотень,
в версии демо крутят вчерашний день,
кансел, ерэйз, делит и в твоём нигде
сумрачно наступает на горло вечер.
пофиг, ведь ты и так почти не дышал,
боком выходит долгая боль - душа.
просто подуй-подуй и затихни, ша.
время болит-болит, безвременье лечит.
ты раздеваешь всех их на раз-два-три,
шепчешь про приходиисовсембери -
в руки суёшь ключи от входной двери -
и забываешь их, запирая двери.
каждый амур кончается рифмой к бля,
после спасает пиво и конопля,
все привыкают, верь. инфинита ля -
но отвыкаешь даже совсем не верить.
кресло, собака, пепел в камине, плед,
клетка на пледе, клетка собачьих лет,
ашез ту ашез - истина в конопле,
стардаст ту даст - пора сокращать длинноты:
кутаешься в романы, врёшь про "ничё",
думаешь, отчего ты не стал врачом,
слушаешь пустоту в слове горячо,
дуешь в холодный чай - и не помнишь ноты.