Нынче я никого не люблю.
Мои песни во мне и хоронятся.
Лишь чужие стихи воробью
Почитаю порой у околицы.
И пьянею от браги густой –
Не от глаз твоих темно-коричневых.
В сердце, видно, любовный простой.
На душе пустота непривычная.
Вечерами, бывает, тоска
Нападает зевотною дремою.
Никого не хочу отыскать
И ни с кем зарываться соломою.
Не хочу ни объятий, ни слез,
Ни какой там угодно истерики.
Полюбить коль не в силах всерьёз,
То не стоит и чувства растеривать.
Опустеют поля и луга,
Распрощается иволга с ивою,
Опадет и березка моя –
Полюблю тогда с новою силою.
Это будет, конечно, не здесь –
Засмеётся рекламами улица
Там никто мою рьяную спесь
Не собьет, как сейчас эта курица.
Не смотри ты, разинувши клюв,
Не смотри, говорю, чтобы черт тебя!
Я иду, важно щеки раздув,
И походочка ровная, чёткая.
Нынче я ничего не хочу.
Мои песни во мне же хоронятся.
Танцевать поросяток учу
И флиртую с котом при бессоннице.
1961 Ленинград