Ушла, намусорив в душе,
Золу оставив в ней повсюду,
Жильцам на пятом этаже
Побила новую посуду.
Ушла, прощенья не спросив,
В душе посеяла сомненья
И, все внутри разбередив,
Ушла без тени сожаленья.
Ушла, и жизни смысл пропал.
Я даже ей теперь не нужен.
Как одинокий аксакал, устал,
И голос мой простужен.
А приходила-то зачем?
Чего искала в пьяной скачке?
Ушла. Сказала: «Насовсем».
Такая белая… горячка!