В прошедших днях небрежно роясь,
я вспомнил вдруг, как, хвост поджав,
собака бросилась под поезд
с немым отчаяньем бомжа.
Бездомная собака колли,
на станции Зелёный Гай.
Наверно, чаша горькой доли
перехлестнулась через край.
Она тынялась по платформе,
тишком заглядывая в рот,
ждала, что кто-нибудь накормит
иль за собою позовёт.
Но ей немногие радели.
К радению не всяк охоч.
Бросали те, кто был беднее,
а кто покруче - гнали прочь.
Ходила грустная, не злая...
Где ж вы, хозяйские харчи?
И где он сам? Свалил в Израиль?
Иль, может, в бозе опочил?
Видать, не выдержала сраму
объедки клянчить. Лай - не лай...
Чихал на ту собачью драму,
похоже, весь Зелёный Гай.
Но день чудесный был испорчен.
Я стал как будто сам не свой.
А напоследок, ближе к ночи,
взял и поссорился с женой.