Неприметно асфальт пробивает трава,
От гордыни высоток плывет голова:
Город плещется в стеклах домов, словно водка в стакане.
Как поминки справляет по улицам пыль,
И Останкинской башни заоблачный шпиль
Протыкает пространство и время стерильной иголкой...
Формалиновый ветер питает жару,
И дрожит горизонт на прогорклом ветру:
Город умер, он вскрыт и распихан по полкам кунсткамер.
Я как город: в пределах Кольца чуть дыша,
Формалином и пылью пропахла душа,
Возвращаясь до снега в пробирку, в раствор и на полку.