Я видел сон, отчётливо, до дрожи,
я чувствовал и телом и душой:
я – облако, нас много, мы похожи,
как части кем-то созданной большой
безвольной массы; движемся куда-то,
о будни плющим сумрачные лбы -
нелепые на вид аэростаты,
статисты незначительной судьбы.
Подобные по облику и сути,
пришедшие в один вселенский храм,
как волны океанские, как люди,
как всё, что подчиняется ветрам,
страстям, причудам времени - нас много,
толкаемся, ерошимся, бредём,
выдумываем собственного бога
и снисхожденья от него же ждём.
Изменчивы, слабы, без чувства меры,
и снег и дождь приносим январю,
то гоним прочь все мыслимые веры,
то рвёмся, как в атаку, к алтарю…
Возможно, это всё болезни роста -
различия не менее резки:
есть кумулюсы, циррусы и просто
бездомные туманные клоки.
А где-то там, на грани стратосферы,
наукой недопоняты пока,
плывут, как исполинские химеры,
светящиеся ночью облака.
До них ещё не довелось добраться
(мы приземлённо существуем тут) -
они, в цепи возможных инкарнаций,
быть может, самый дальний наш редут.
Мы и живём-то у земли гостями,
тревожимся по разным пустякам,
и лишь в конце, переболев страстями,
восходим к серебристым облакам.