Батый Ирина
Стихи детям,которые знают о Боге и ходят в храм (выборочно)
Сборник стихотворений
Саров, 2006
Ангел вешний
Над Россией ангел вешний
Воскуряет тонкий ладан.
Брызжет щедро свет нездешний.
И душа благому рада.
Нам незримый, всюду сущий
Возжигает свечи ангел.
Благовестит о грядущем.
И весна нам, как Евангелье.
Ласточки
Ласточки летают над твоим окном
В голубых просторах тёплым майским днём.
И пока разлита в мире благодать
Будут кувыркатьсяв небе и свистать.
У кого есть сердце,глядя на пичуг,
Умиленьем млеет и точит испуг -
Так недолговечна ласточек пора.
Августа прохлада гонит со двора.
Пронесётся лето, закружит листва.
Опустеет небо, и душа - пуста.
Сокровища
Литургия в храме новом.
Женский хор поёт медово.
Службу правят чинным ходом.
Свечи жгут перед киотом.
Все тут в сборе. Так проси,
Каждый: «Господи, спаси!»
Двери настежь. Люда – море.
Прихожане аж в притворе.
Матушки и детвора
Ждут, когда придет пора –
Ко причастью призовут
И дорогу им дадут.
Бабий шепот, детский гам,
Суета платочков белых.
Жарко, пот по лбу к глазам
У причастников несмелых.
«Вот сокровище больное!» -
Скажет мать, идя к амвону,
На руках неся родное,
И вздохнет подобно стону.
Тут три пальчика скрепив,
Карапуз кладет сам «крест»,
Следом, ручки уложив,
С ложицы причастье ест.
Паломники
''Надо тому лапоточки сносить,
кто ко мне в гости идет'', -
говаривал святой Серафим.
Паломники идут в дорогу.
Что пешими хотят найти?
«Свой путь земной, дорогу к Богу
Должны смиренно мы пройти.
Нам не зачтутся километры
В подземке, в поезде, в такси...»
Хоть скажешь ты: «Дожди и ветры...»,
Но не поймут, как не проси.
Сам Серафим молил: «О, Радость!
Гряди ко мне!» Путём тем тесным
Шли без разбору: стар и младость,
Во пустынь к старцу за Небесным...
О чём квакают лягушки
Давным-давно, во времена Адама
Один язык все знали без изъяна
И понимал другого в шуме гама –
Петух, змея, лягушка, обезъяна.
Язык всеобщий был красив, силён.
Был райский мир заклятьям слов подвластен.
Едва ль осталось что от тех времён,
Наш грешный мир немотен и несчастен.
Лопочет сам с собою человек.
Чирикают пичуги меж собою.
Звериный крик нам не понять вовек,
О чём там заунывно волки воют?
О чём вопит, горланит во весь дух.
Да вот, хоть на болотине лягушка?
Как заклинанье повторяет вслух.
Заветное есть слово у квакушки.
В грязи и сырости твердит «ква-ква».
Надувшись важно, выпучив глаза.
Старательно выводит «Aqua-..qua»,
А после прыгает за мухой егоза.
Откуда в квакше иностранщина?
Сидит безвылазно она в болоте.
Твердит: «вода!», и не её вина,
Что прочих слов не сохранили в роде.
Летнее утро
Когда отступит мгла, забрезжит свет,
Заря окрасит небо в алый цвет,
Тогда по гнёздам пробудятся птицы
И будут солнцу петь хвалу, молиться.
В лесах потянут ветви к свету кроны,
А на лугах раскроются бутоны.
Тут муравей возьмётся за работу,
Там стрекоза закружит без заботы.
Как «третьи петухи» споют тревогу,
Дымком из труб потянет понемногу.
На край села пастух погонит стадо,
В дома заглянет солнце: - «Утро, чадо!»
Бабуля плачет, жалуется Небу,
- «Ах, силы нет в руках, подмогу мне бы...»
Свеча
Плачет поминальная свеча.
Теплется, искрится сгоряча,
Аромат струит под образа.
Восковая жаркая слеза
Надломит ей худенькие плечи,
Стройный стан ей покалечит.
Отмеряя жизненные вехи,
Растопит все внешние огрехи
Неизбежно в пламени огня.
Поутихнет вмиг теней возня,
Как потухнет фитилек огарка.
Жизнь прошла: и коротка, и ярка...