не хлебом единым... но всё обращается хлебом
насущным теперь – от несведущих в нотах галчат,
что робкому утру стишок свой истошно-хвалебный
спросонок орут, до застывшей в полоске луча
на теплом карнизе ленивой незыблемой мухи, -
ей видится вязкий, вишнево-варенишный сон…
и дышит мой август, он полон присутствия духа
ржаного и травного, вольного, пьяного, он –
сам хлеб мой насущный – от зерен дождя и до корки
астральною крошкой посыпанных густо небес,
от плавного шелеста скверов до скороговорки
болтливых фонтанов, и жизнь невозможна ни без
безбожно фальшивой, бог весть как случившейся нотки
птенца заполошного, ни без пробуженных им
невидимых сфер, что вращают земной околоток,
где все мы кружим, до скончания нотки кружим…