Взгляд соберет в пригоршню свет осенний
в попытке обозначить перспективу.
Ан, нет её (как нет иголки в сене) —
и вечер наплывет на дом дождливо.
Под месяцем не скрипнет половица,
и выйдут фонари бродить всем скопом
по улицам…
Встревоженные птицы
дурных вестей облепят старый тополь.
И приживутся.
Много ли им надо,
бродягам этим, — черствый ломтик хлеба…
Шов на рубашке от губной помады
перекроит по новой карту неба —
и опоздают к перекличке гуси.
За грош, за медный, Рим сгорит до корки.
И ты, который никогда не трусил,
увязнешь по колено в отговорках…
Дожди, напялив длинные ливреи,
к утру докосят заросли бетона.
— Ну, здравствуй, —
и толкнется чуть левее
иголка.
И проткнет очаг картонный.