Где плясали ветра под трамвайный аккорд,
Монументы шагали в снегу, —
В хороводе неясно-расплывчивых морд
Осознал я, что жить не могу.
Черной пастью хватал меня грязный подъезд,
Двери лязгали злобой людской,
А оконная рама — осиновый крест —
Заполняла мне душу тоской.
По глубоким ущельям слепых площадей
Я мелодией страха кружил,
Меж совсем незнакомых и чуждых людей
Спотыкался, а все-таки — жил!