****
В наркодворах перелётных улиц -
чуть погоди на моих ступенях…
Я не виновен, что разминулись
в солнечном полднике наши тени.
Наше бестемье – не в рознь молчанью,
просто – мы заняты бесконечным…
Просто кого-то не откачали:
здравствуй, желанная, гроздью – вечность…
Выплюнешь косточку дня не сразу –
только в двенадцать – гнездо кукушки.
Пусто? ..Но пустоши – любит разум,
ставя кибитки, наполнив кружки…
Сонному царству предел – дорога.
Кома – базальтом на перекрёстках.
Мы не осудим лошадку строго –
наши копыта давно в извёстке.
Наши баяны* сыграют вальсы
в сполохах сдвинутых занавесок…
Ножка кроссовкою топчет Марсы…
Камера – ближе, отсюда – резкость.
Вход – прямо в вену. На выход – руны,
что повторят равнодушье суток.
В этих движеньях качелей лунных
от резонанса летит рассудок…
Валятся мостики… В чёрной речке
плавает сом с головой дельфина…
Путь в беспечальную бесконечность –
капелькой-слёзкой по парафину.
Комиксы красочны как рулетка.
Шарики-бусинки – нижет нитка.
В этом бульоне для всех креветок
рот – как пристанище... Ниже – вилка…
Спрятав от мира свою нелепость,
выберешь сон - составною частью…
Вряд ли солдатики держат крепость –
креп нарукавный чернеет часом…
Птичка, прости… Орнитолог – мелок,
не разобрался в местах гнездовий…
Ты – заплатила двойною мерой,
смерив пролёты конца историй…
Тикают ходики… пусты стулья.
Крылья нашли приворот на мелях…
В наркодворах перелётных улиц
Крошки в ладони – окаменели.
*«Баян» – слэнг, шприц.