Когда настанет день - обычный день в году!
День не последний - в жизни
И не первый - для рождённой вновь!
Я опять увижу
Тебя, Настоящего - о другом я могла бы
Узнать из газет. Да и ты обо мне - мог бы,
Но хочу сказать я именно Тебе -
Слишком много, боюсь, не хватит строк
И времени - губы
Так медленно говорят,
Убийственно медленно и мало -
Ты должен об этом знать,
Как знал великий Тютчев.
Вручу тебе букет
Из снов моих и слов - несказанных в ответ,
Не представленных миру - слёз,
Как будто невзначай
Я сообщу тебе - так часто говорят -
Когда уезжают на жизнь,
Что я тебя ...
Ах нет, так не любят сейчас!
Так музу боготворят,
Так всходят на эшафот.
Так в ребёнке рождается Бог.
Бог любви, и огня,
И страданий бесчисленных, но
Это скрою я всё от тебя,
Пусть побудет счастливым лицо
И улыбка не стесняется - жить.
Ты, возможно, ещё возгордишься,
Что совсем юная.., словом, - девчонка
Тебя любила и восхищалась,
И усмехнёшься, подумав об этом.
И задумаются глаза, увидев зеркало,
И нахмурятся брови.
И седина в тот день
Одержит окончательную победу.
Неужели это будет, мой друг?
Я не хочу жалеть тебя, и тем более не хочу,
Чтоб ты об этом знал. У тебя есть всё,
Но ты иногда недоволен,
Что твоя дочь - не я.
Но всё же ты её любишь -
А в этом я никогда не ошибаюсь! -
Её! - гораздо больше, чем меня.
Для чего же мы с тобой создали
(Да, ты мне немало помог!)
Это чувство, если оно
Изначально обречено (осуждено несправедливо
Какими-то нелепыми присяжными -
Они взяли числом, то есть
Их было много, среди них - я и ты)
На казнь через трёхлетные истязания?
Поверь, мне это вовсе не нравилось,
Если только я о тебе - не думала.
А ты - самый лучший из людей,
И я присягаю в этом, и повторю
Даже на Страшном суде.
Мысли о тебе, твой голос и глаза -
Самое великое, что знала Земля.
О чём только может быть рассказано
На бумаге - и столь искренне.
Живи, мой друг!
Тебе нельзя умирать,
Дело твоей жизни
Не может быть сковано в гранит.
Оно хорошо именно в действии и прекрасно -
Если не первостепенно для людей.
Люби себя и никогда не сомневайся.
Просто всегда помни о морали,
Не мне тебя ей учить.
Ты всё - даже слишком много - знаешь,
И, как говорится, сапожник без сапог.
Неужели и Бог, создавший человека
По образу и подобию - тоже ошибался
И не мог самому себе помочь?
Тогда остаётся только читать проповеди,
Надеясь, что, как и мне,
Они ещё кому-нибудь помогут,
А самому - тихо умирать.
Прошу тебя, живи из последних сил,
Назло врагам и недоброжелателям
И, конечно же, пожалуйста! - ради меня.