Уже проснулся невский кашель и старика за горло душит
А я пишу стихи Наташе и не смыкаю светлых глаз
Даниил Хармс
Вот уже в дверь твою стучатся невероятные подонки
И капли воска на манжетах, как будто первая весна
А ты скребешься под диваном
И перепонки, перепонки
Скрипят и шепчут так правдиво, что Джулианна влюблена.
И мамин плед не греет больше, и папин голос не пугает
И даже мертвая соседка ушла из снов твоих, дурак
Не выбьешь двери в ту кладовку,
Где дорогая, дорогая
Свои глазницы набивает дешевым тальком просто так.
Разносчик почты там, в подвале уже не молит о пощаде
На стенах пишет кислым маслом те адреса, куда идти
К кому стучаться первым делом
Но в Ленинграде, в Ленинграде
Никто не станет брать за повод твои гнилые «отпусти».
И летопись идет к развязке по необдуманным тропинкам
Какой-то пьяный с колокольни сказал уже твои слова
Ага, любимый. Нет, не думай.
Я не картинка, ты – картинка
Тебя сжимают за запястья твои же демоны. Раз-два.