В Севастополе осень, ноябрь месяц. В сирийском порту Тартус тоже. Одна лишь небольшая разница, в Севастополе осень и уже холодно, а в Тартусе тоже осень, но по-прежнему жарко.
Так вот! Наш экипаж находится на своём старичке «Абакане», а он стоит на привязи у причала не там где холодно, а там, где жарко! Зашли мы в порт двое суток назад, что бы «залиться» водой и загрузиться овощами и фруктами. Эту работу мы повторяем, как челнок. Как только весь наш груз разойдётся по трюмам и «танкам» боевых кораблей во всех уголках Средиземного моря, так мы вновь тут как тут. Стоим на том же месте, как и всегда. Всё тот же шланг протянут на пирс и по нему медленно течёт водичка во чрево нашего судёнышка. Параллельно идёт загрузка продовольствия.
Моряки, выделенные от машинного отделения и от палубной команды, в равных частях, носят ящики с овощами и фруктами. Весь этот съедобный груз привозит к нам «шипшандлер», морской агент по снабжению «местного разлива». Он поставляет продовольствие для нашей базы. У «шипшандлера» свой небольшой грузовичок-пикап. Откуда он возит продовольствие, мы не знаем, знаем только куда.
После предыдущего захода, «шипшандлер» у нас теперь новый, мы его ещё толком не знаем. Да и не удивительно, далее, вы узнаете почему новый. В нашем экипаже, в этот заход, тоже перемены. На одного члена команды меньше, нет теперь кока, Валентины. Эти перемены произошли из-за происшествия, которое случилось в прошлое посещение нами порта.
Всё было, как всегда… Раздав всю воду и продовольствие кораблям эскадры, мы зашли в Тартус и стали к причалу. Подали на берег шланг, подключились к водопроводу и начали заливаться. Утром следующего дня, все желающие отправились в город в увольнение. Я же записался пойти во вторую смену, так как с 8-00 до 12-00 заступил на вахту у трапа. День обещал быть жарким. Не было, не малейшего колебания воздуха, никакого-либо даже захудалого ветерка. Восемь утра, а уже +38 по Цельсию. После проехавшего по дороге автомобиля, пыль оседает минут двадцать. Кла-а-сс!
Я, как перст у трапа. А какой интерес кому-то ещё печься на солнце? Все оставшиеся на борту сидят по каютам. Слышно, как на камбузе завпрод и наша повариха Валентина, о чём-то ругаются. Видать снова, как и всегда, завпрод чего-то недовесил. Дверь камбуза находится в трёх шагах от меня, она распахнута настежь. На плите что-то шипит, скворчит и булькает. Вокруг витает запах готовящегося обеда.
Второй штурман объявил по «громкой», что к десяти часам приедет машина с продовольствием. Потом он медленно огласил список участвующих в разгрузке и опять тишина. Только, где-то внизу, слышалось недовольное «бухтение» спускавшегося в продовольственную кладовку завпрода да жужжание портовых мух, таких же назойливых, как местные арабы!
Через некоторое время показался автомобиль «шипшандлера», доверху загруженный ящиками и мешками, наполненными овощами и фруктами. «Шипшандлер», издали приветливо помахал мне рукой. Его физиономия сияла, никогда не сходящей с неё улыбкой, улыбкой подхалима. Я позвонил дежурному помощнику, и он вместе с командой по разгрузке вышел на ют. Началась обычная возня по перемещению грузов из кузова машины на борт нашего плавсредства. «Шипшандлер» поднялся по трапу на борт и стал заискивающе приставать со своими постоянными, ни к чему не обязывающему разговорами. Я не представляю, сколько бы длилась его болтовня, но ход событий резко изменила наша повариха, Валентина. С камбуза потянуло дымком, послышался подозрительный запашок. На плите что-то начало подгорать, или же уже сгорело. Через распахнутую настежь дверь послышался озлобленный крик Валентины, замешанный, с редко применяемыми в обществе словами. Оказалось, что пока она занималась разделкой мяса, у неё основательно сгорел лук! Валентина выскочила из камбуза с дымящейся сковородкой в руке. Подбежав к борту и перегнувшись через леер, она стала выгребать ложкой за борт сгоревший лук.
И тут произошло такое!
На Валентине, был узкий белый поварской халат. Только этот халат, был «немного» укороченного формата. А как же по-другому, ведь летом и так жарко, а в длинной одежде вообще никакого комфорта. Когда она, вычищая сковороду, нагнулась, задняя часть подола халата потянулась вверх и оголила у Валентины ноги выше «окорочков». Стоявший рядом «шипшандлер», широко открыл рот и как рентгеном впился своим глазами в то место, где заканчивался халат поварихи. Потом, на его лице появилось подобие улыбки, араб воскликнул: - О, рюский женщин-мадам, курущо!,- и шустро ухватил Валентину своей левой ладошкой за оголившееся у неё место, за то место откуда у поварихи растут ноги. Своей молниеносной реакцией, Валентина просто ошеломила всех находящихся в этот момент на верхней палубе. Сковорода, с остатками жира и ещё скворчащего горелого лука, описав в воздухе окружность и со звуком, напоминающим удар колокола, резко вошла в контакт с курчавой головой араба. Весь в масле и облепленный горелым луком, «шипшандлер», от неожиданности выкатил из орбит глаза. Он, на какой-то миг застыл, как парализованный. Потом, будто очнувшись от гипноза, "шипшандлер" с диким рёвом рванул вниз по трапу и вскочил в свой «пикап»! Даже не закрыв задний борт машины, он дал газу и на бешеной скорости, поднимая клубы пыли, помчался в сторону города. На причале, по всему пути его следования, осталась широкая полоса из апельсинов, помидоров и битых арбузов, которые высыпались на ходу из кузова его машины. Все присутствовавшие при разгрузке, в том числе и я, ещё какое-то время стояли с широко разинутыми ртами и не могли произнести не единого слова. Валентина же, небрежно одёрнув свой халат, со сковородкой в руке и с видом, будто ничего не произошло, гордо удалилась на камбуз.
Утро следующего дня, началось с приезда к нам на борт представителей консульства и военного атташе. Они увезли с собой Валентину, капитана и дежурного помощника, занимавшегося приёмкой продовольствия.
Капитан и помощник, вернулись на борт только поздно вечером. Перед «вечерним чаем», капитан собрал весь личный состав в столовую и объявил, что Валентине закрывают визу и она отправляется в Союз. Так же, он добавил, в консульстве грозились, что заведётся уголовное дело, если будут какие-либо последствия в результате контакта сковородки с головой «шипшандлера».
Вскоре, Валентина отбыла на попутном корабле в Севастополь, а нам, предстояло ещё три долгих месяца бороздить просторы Средиземного моря.
Как решилась судьба Валентины в Севастополе, и что с ней произошло дальше, вашему покорному слуге не ведомо...