Костры озаряют небо ночное,
Замерли люди чуть слышно дыша.
Что-то великое, что-то святое
Здесь происходит. Трепещет душа.
К центру поляны скрипя и качаясь
Медленно ехал железный фургон.
Фыркал ретиво конь напрягаясь,
Но в страхе порою взбрыкивал он.
Седой инквизитор чуть слышно молился,
Свой стан осеняя костлявой рукой,
Ведь ужас в душе у него поселился,
Окутав его существо с головой…
Из вечного Рима на суд необычный
Он призван был грязной осенней порой,
Ведь богослов и мудрец он отличный,
Позволит свершиться воли святой…
И вспоминал он как в грязных обносках
Пред ними стоял на полу еретик,
Спина была в рваных кровавых полосках,
Но речи он не прервал ни на миг.
Отец мой трудился всю жизнь кузнецом
И пил беспробудно и ночью и днём,
Но быстро он встретился всё же с концом
Сперва, по сему расскажу вам о нём.