Быть может, это, в самом деле, было честно,
Когда снимая белый шарф со спинки стула
Ты улыбнулась на прощанье и шепнула,
Что будем вместе навсегда, и вдруг исчезла.
Остался голос твой записанный на плёнку
И эта память о загадочной улыбке,
Всё остальное неразборчиво и зыбко
Как зимний вечер за мельканием позёмки.
Как шёпот эха после сотен повторений
Уже не в силах соответствовать началу,
Твой тихий голос, за слова не отвечая
Опять соскальзывает плёнкой на колени.
Ещё струится белый шарф по смуглой коже,
Он не вернётся и покоя не нарушит.
Зажечь бы свет, да стали руки непослушны.
Уйти бы в день, да одиночество дороже.
И повторяю - по подсказке, наизусть ли
Простые правила наученных потерей:
Не открывайте заколоченные двери!
Не возвращайтесь в кем-то занятые судьбы!