Как будто лёгкой тонкою порошей
укрыло непокорную строку...
Я часто думал о тебе – хорошей,
красивой, крепкой женщине в соку.
Скакала ночь по клавишам рояля,
в печи пеклись с повидлом пироги...
Я вспоминал, как, выйдя из трамвая,
увидел две красивые ноги.
Я думал, что всё это только снится,
глаз оторвать не мог, как не стыди,
от твоей гибкой, тонкой поясницы
и круглой, точно колокол, груди.
Я посвящал творенья неземные
своей богине чистой красоты,
я ей дарил ромашки полевые,
и розы, и все прочие цветы.
Я покорён был той, что всех прекрасней,
и я привёл её хозяйкой в дом...
Читатель, знай: тем женщина опасней,
чем меньше знает о твоём былом.
Ведь я сокрыл, что не впервые болен
такой вот страстью томной, роковой.
Всё рассказал – и тут же был уволен
костлявой бабой, гордою собой.