Гори огнем галактика,
Как черновик испорченный
Эффектики и фактики
Задумчиво зачеркнуты.
В аналогах – анархия.
Охрипли археологи,
Не доказав епархии
Убогость теологии.
Зевс прозевал лазутчиков –
Шутя, Олимп прошляпили.
У греческих везунчиков
Бессмертие оттяпали.
Люд зачастил в чистилища
Прирученный прощением,
Найдя в смиренье силищу,
Смыв грех перворождения.
Возможность эволюции
Дарованная Дарвином,
При фокусах Конфуция
Условно обесславлена.
Неточности с античностью –
Плутарх напутал с датами
И уличен в двуличности
Фатальными фанатами.
Питомцы Птолемеевы
Плутают бесприютные,
Пусть лучше уцелели бы –
С центричностью уютнее.
В безбожном обожании
Копируя Коперника
Поджарые пожарники
Засели за учебники.
Платон в плену приличности
Офанарел от фатума,
В экстазе эксцентричности,
Уйдя в друзья сократовы.
Формальность философии
Зашкаленная школами
Печально прячет профили,
Украсив крест крамолами.
Лоб лобачевский яблоком
Над ньютоновской нытностью
Висит, в научный сад влеком
Евклидовой ликвидностью.
Трещит по швам материя
Под шуточки эйнштейновы, -
Вселенная растерянно
Сдаёт в утиль ошейники.
Стечение неточностей.
Каприз из рук проказницы, -
Разорван круг порочности
И звезды праздно дразнятся.
Маразмы мироздания –
В коллапсе эпилепсии.
В подвалах подсознания
Суфлирует рефлексия.
А дальше?…
Героев проморгал Гомер
Под Троей…и пропали там,
Шекспиру, дав дурной пример
В глумлении над Гамлетом.
Педантно Данте опытный
Водил кругами грешников
И шел падеж подопытных
Ученых и насмешников.
К чертям предначертания
Маэстро Нострадамуса, -
Течь в точке окончания –
Шанс штопаного паруса.
Историки - в истерике.
Муть мата как на митинге:
Кто первый был в Америке?
Колумбы или викинги?
Бузит братва на камбузе:
Кто первый плюнул с полюса?
Скотт, Пири или Амундсен
Впрягал в оглобли глобусы?
Восстали скопом скептики,
Гневя агентов Гиннеса
Зачеркивая крестики
Маниакальным минусом.
Невизуальность вакуума
И беспричинность вечности
Не приняты приматами –
В отместку человечеству.
А дальше?…
Псаломные паломники
Сучат через песочницу,
Скосив глаза нескромные
На нежную наложницу.
Раввин, узрев безнравие,
Клянет Коран с канонами,
В глаза, грозя Аравии
Гаремными погромами.
Весталки – в наступлении
За чувственность зачатия.
Лингвисты – в исступлении
Линчуют непечатное.
Династии – в депрессии.
Монархи – в меланхолии:
Негласная агрессия
Сатрапам метрополии.
Тиранят трон пожарами,
Что циники, что принцы ли:
Приходят прихожанами –
Уходят проходимцами.
Не наследят наследники,
Так опоганят пришлые.
А судят - по последнему,
А похороны - пышные.
Откашлявшись от пошлости
Кровавыми мокротами,
Рабы в припадке доблести
Дерзнули в безработные.
Наплыв палеонтологов
Грозит захоронениям.
Неискренность некрологов –
Страсть ставит под сомнение.
Остыл стилет анатомов
В отсутствии летальности
И глины пласт лопатами
Листают без лояльности.
А дальше?…
Перо – в опале сапога. -
\На фермах – реформаторы\.
Пегасов ставит на бега
Плут от тотализатора.
И музы внесезонные,
Соцреализмом лузгая,
Уходят соблазненные
Смазливыми Союзами.
Опрятные опричники
Печатают листовочки:
И попочки приличные –
По “дайму” за дюймовочку.
Плечистые до пальчиков
Играют уголечками
“Лимоновские” мальчики
С “эдичкиными” дочками.
Долой дебаты долгие!
Сломаем гланды градусом!
Орган на грани оргии
Лабает Баха с Бахусом.
Через кривой кадык – коньяк,
Как в трюм роняем рюмками
И поминаем спьяну всяк
Людовиков и Рюриков.
Через сивуху и Сиваш
Пройдем, предельно преданно.
Оштукатурим наш шалаш,
А после - то неведомо.
P.S. Когда командует мундир, -
Мы, под плевками пенными,
В сортирах собственных квартир
Уже военнопленные.