Любопытные ноги, возникнув из юбки шотландской,
Семеня неуверенно, так как в руках-то волынка,
Камни чуждой дороги прощупали с явной опаской,
Но несли на себе существо с белоснежной улыбкой.
Фанатеющий сын эдинбургского древнего рода,
Для поддержки футбольного клуба приехавший в Киев,
Был ничуть не расстроен отсутствием ясной погоды,
Но его поразили угрюмые лица людские.
И унес самолет его вскоре в родные пенаты,
Он о местной немилости спешно поведал газетам…
Что ж, и впрямь, неприветливы мы, посему – виноваты,
Оправданий не ищем, тем паче, не жаждем советов.
Чужеземец свободен проехать без виз к нам и пошлин,
Насладиться дешевых вареников порцией щедрой,
И запомнить, затем, увезти нашей пошлости пошесть,
И тщету европейских амбиций в пещерных манерах…
Наша суть непонятна ему, - на изломе всех …измов,
Он и сам бы едва уберег в себе роскошь быть гордым,
И ПОДопытность нашу он, явно, со всей укоризной
Нам вменяет в вину парафразой клише перетертых.
И ему невдомек, что и нам не претит улыбаться,
Пить и петь, хлебосольно приветствовать званого гостя,
Только ж, хватит уже, европейские белые братцы,
Нас, обглоданной вами, дразнить европейскою костью!
И ему невдомек, что не будь нас, убогих и сирых,
Сколько раз бы Европа исчезла под водами Стикса,
Скольких несостоявшихся грозных властителей мира,
На щите приносили к подножью славянского сфинкса.
12 ноября 2006 года