Слушайте, женщина, как же обидно:
Тем переулком прошли, не воротимся.
Слякотно. Зябко. И снег, плохо видно.
Слушайте, правда, куда мы торопимся?
Столько ведь съедено, столько ведь попрано.
Столько любви, не видно и мусора?
Жизнь как коллекция, в общем-то, собрана.
Можно плоды потихоньку покусывать.
Можно уютно устроиться в сырости,
Свет приглушить, затуманить сознание.
Господи, дал же возможность нам вырасти,
Дай же обресть понимание!
Я не кляну, не корю, не насилую
Память и тихую женщину прошлого.
Сколько там было смешного и милого,
Столько же глупого, резкого, пошлого.
Но погодите! Куда мы торопимся?
Можно плоды потихоньку покусывать.
Мы ведь уже никогда не воротимся
К нашей любови и к нашему мусору.
А в переулке к утру подморозило.
Дворник скребком нашу слякоть сбивает.
Стукнет, подденет, поднимет, отбросит.
Где еще свидимся? Кто его знает...
1979