Мой генерал покончил с собой,
Он не хотел признавать,
Что можно предать не проигранный бой.
Без боя нельзя отступать.
Всю свою жизнь он поставил на кон,
Не ведая, как дальше быть.
Каждая власть меняет закон,
Но долгу нельзя изменить.
Что ни прикажут, любой подтвердит,
Солдаты всегда на местах.
Тоталитарная память гудит
В тоталитарных мозгах.
Не важно, что мутится там наверху,
Армия перенесет,
Печально вздыхая о том, что страну
Уже ничего не спасет.
Дернут назад или сунут вперед,
Тот, кто сильней, тот и прав.
Тупо решает и жалит, как лед
Дисциплинарный устав.
Смутное время не терпит соплей,
Кто примет смертельную роль?
Решит сказать «нет» и быть сильней,
Встать и нарушить контроль.
Рабов шестерит неуемная плеть.
К чему раскрывать жалкий рот?
Никто же не сможет смеяться и петь,
Поднявшись на эшафот.
Тихое стадо – царев щит и меч,
Солдату нельзя рассуждать:
Чья голова оторвется от плеч,
А чью им идти защищать.
Железный порядок решает исход,
Но как быть со сменой имен?
То влево, то вправо, то в плен, то в поход.
Бесцветная гамма знамен…
Мой генерал покончил с собой,
Он не хотел признавать,
Что можно предать не проигранный бой.
Без боя нельзя отступать.
Всю свою жизнь он поставил на кон,
Не ведая, как дальше быть.
Каждая власть меняет закон,
Но долгу нельзя изменить.
1996 г.