В четырнадцатый раз похоронила,
Без жалости и боли, к черту жалость.
Табак в бумажной корочке кадилом
Зажгла, и между пальцами держала.
А после затевала отпеванье,
Когда поголосишь – немного легче,
Лежала с чашкой кофе на диване,
Во рту катала сладкий черный жемчуг,
Дозированный мелкими глотками.
Не в горле пересохшем, много глубже,
Устали превращаться чувства в камень,
Бурлили, клокотали, и наружу
Словами, облаченными в чернила,
На белый лист, как в белый свет просились.
В четырнадцатый раз похоронила.
А сколько раз еще, скажи на милость?