Егоров Юрий
http://www.stihi.ru/2006/06/06-540
1.
Судью прославлю я того, кто приговор читал,
Шлю кузнецу поклон земной, что цепи мне ковал,
Не обойду и палача – пусть здравствует и он,
В последний раз, Париж, тебя приветствует Вийон!
Пусть без меня живет теперь старинный Нотр-Дам,
И пусть не мне принадлежат сердца прекрасных дам,
В стихи я больше не солью французские слова,
С тобой, страна, прощаюсь я – твой верный Франсуа!
Но прежде чем уйти туда, в потусторонний мир,
Я вот о чем бы вас, судья, с надеждой попросил –
Когда до смерти мне всего останется три дня,
Прошу собрать моих друзей, дать лучшего вина.
Чтоб было весело у нас, чтоб я напиться смог –
Справлять поминки без меня, какой мне, право, толк?
Я буду им стихи читать, я буду песни петь,
Чтоб со спокойною душой я смог бы умереть.
Но лишь наступит новый день – я смею вас просить,
Чтоб вы позволили бы мне кого ни будь любить,
Вы только крикните, что я ищу себе жену –
Из всех желающих меня, я лучшую возьму.
Чтоб поскорей кончался день, и проходила ночь,
Ну почему бы вам и тут бедняге не помочь?
Ее я нежно обниму, прижму к своей груди…
Мы будем счастливы, судья, зови же их, зови!
Но как останется лишь день до встречи с палачом,
До той минуты как меня повалят под мечем,
Прошу: бумагу дай, перо и не жалей чернил,
Чтоб написал я вам стихи о том, как жизнь прожил.
О, я клянусь, таких стихов не видывал Париж!
Так от чего же ты, судья, заранее дрожишь?
Не бойся, там я напишу про крыс и про свиней,
И про осла, что возомнил себя царем зверей.
Тогда с улыбкою взойдет на страшный эшафот
Поэт, насмешник, весельчак, проныра, плут и мот.
Пусть я уйду во мрак ночи, где царствует лишь сон,
Но знай, Париж, с тобой всегда твой Франсуа Вийон!
2.
Когда вели его на плаху,
Он все кривлялся и шутил,
Палач за грязную рубаху
Его по улице тащил.
Судил его епископ строгий,
А он, поэт и зубоскал,
Давно немытый и убогий,
Ему стихи свои читал.
Он корчил рожи и смеялся,
Когда гласили приговор,
Так зло клеймил, так издевался
Над судьями церковный вор!
И парижане хохотали
От нескончаемых острот,
Попы взбешенные кричали –
Заткните негодяю рот!
…Его казнили рано утром,
Выбив землю из-под ног,
И раскинулось под трупом
Перекрестие дорог.
Черный ворон кропотливо
Клювом тело ковырял,
Одиноко и тоскливо
Ветер мертвого качал.
Отрыдав по убиенном,
И простив за все грехи,
По Земле, слепой и бренной,
Разошлись его стихи.
И сменяла зной прохлада,
Мокло тело под дождем…
Распахнув ворота Ада,
Сгинул Франсуа Вийон.
Много лет еще горели
На кострах еретики,
Но веками не старели
Неподкупные стихи.
И прозрачными крылами,
Над Землей, рванувшись вверх,
Вперемежку со стихами,
Стал его бессмертным смех!
Ирина Полонина
Тут уместны только слова самого Франсуа Вийона
«От жажды умираю над ручьем,
Смеюсь сквозь слезы и тружусь играя,
Куда бы ни пошел, везде мой дом,
Чужбина мне – страна моя родная.
Мне из людей всего понятней тот,
Кто лебедицу вороном зовет.
Я сомневаюсь в явном, верю чуду.
Нагой, как червь, пышнее всех господ,
Я всеми принят, изгнан отовсюду....
....Не знаю, что длиннее – час иль год,
Ручей иль море переходят вброд?
Из рая я уйду, в аду побуду.
Отчаянье мне веру придает.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.»
Шахиня
Висели бренные останки,
зевакам становилось скучно,
и две вороны перебранку
за корм затеяли насущный.
А дух казнённого гулял
по шумным улицам Парижа,
и, напоследок, сочинял
поэму о Скитальце Рыжем.
А в мутных сумерках- пропал,
куда -неведомо живущим,
над Сеной Месяц танцевал
и голос слышался поющий.
Француа Вийон
Я - Франсуа, чему не рад,
Увы, ждёт смерть злодея,
И сколько весит этот зад
Узнает завтра шея
Шахиня
Противно хрустнув, позвонки
отправят в сумрак тело,
вот только песни и стихи
свет не покинут белый.