Испытывая грусть без видимых причин,
Я думаю о том, что в жизни не сложилось,
И сравниваю, как былое отразилось
На ракурсе моих сегодняшних картин.
Каким бы ни был я настойчивым, когда
Чего-то нелегко и долго добивался,
Я с кем-то всё равно в итоге расставался
И чаще слышал «нет», хоть ждал годами «да».
Понятно, что нельзя достичь одних побед
Без горьких и всегда тяжёлых поражений.
Но можно растерять себя среди сражений,
В которых – что скрывать? – порой и смысла нет.
И можно проиграть бесславно всю войну,
При этом победив почти во всех сраженьях.
И где был промах, я, возможно, к сожаленью,
Как ни копаюсь там, банально не пойму.
Обиднее всего, что я не виноват.
Я строго соблюдал все правила и роли.
Но как на них влиять, томясь в глухой неволе,
Не видя бури, лишь ловя её раскат?
И вот теперь, спустя так много длинных лет,
Я пробую во всём, что было, разобраться.
Пусть мне не повезёт. Но надо попытаться
Оценку дать всем «да» и всем финальным «нет».
Добейся я тогда всего, чего хотел,
Что стало бы со мной, как жизнь бы изменилась?
Во что б она сейчас, сегодня превратилась,
И как бы я на всё теперь уже смотрел?
Всё было бы другим. Я перестал бы вновь
Испытывать судьбу, искать себе синицу,
Имея журавля. Уметь остановиться
Не менее важней, чем вечно драться в кровь.
И я б не совершил, возможно, никогда
Все сделанные мной в последущем ошибки.
Доверье и любовь хрупки, тонки и зыбки.
Лишившись их хоть раз, теряешь навсегда.
И все твои потом попытки их вернуть –
Лишь поиски того, что в жизни лишь однажды.
Они вернутся вновь. Но вряд ли смогут дважды
Твой так же освещать, как было прежде, путь…
Всё было бы другим. Но, чтобы уравнять,
Количество моих побед и поражений,
Мне кажется, судьба без долгих размышлений
Дала бы мне в другом глобально проиграть.
К чему её винить? Я знал, на что иду.
Но я и был, и есть романтик и мечтатель.
Так получилось, что таким меня Создатель
В им созданную ввёл жестокую игру.
И двадцать лет назад, и вот уже теперь,
Нисколько несмотря на разность атрибутов,
Я тот же, что и был. И мне всё так же трудно
В железную стучать и днём, и ночью дверь.
Беру свои стихи, что я писал тогда,
Читаю их порой и просто удивляюсь.
Хоть мой максимализм там слишком резок, каюсь,
Во многом я был прав. Но всё же не всегда.
Однако ж суть вещей и общий взгляд на мир,
Который в годы те во мне формировался,
Осмысленны вполне. Мой мир таким остался,
Каким его тогда я видел в меру сил.
А значит, хоть во мне давно произошёл
Какой-то перелом, и что-то не сложилось,
Но эта часть меня, однако, сохранилась
Под ржавым и тупым безжалостным ножом.
И я пишу стихи. И буду до седин
Пытаться их писать. Бросать. Опять пытаться.
И в чём-то для себя фатально ошибаться,
Испытывая грусть без видимых причин.
август 2006