Артур О’Шонесси
Ода
(Вольный перевод с английского).
Мы - музыканты-дирижёры,
фантазёры о дальних мирах.
Рискуем в морских просторах,
тоскуем в тихих портах.
Мы, проигравшие в спорах,
бледнеем в лунных лучах,
но мы потрясаем горы,
взметая вселенский прах.
(Мы – лирики, песнопевцы.
Мы время проводим в мечтах.
Плывём в одиноких ковчежцах.
Сидим на пустых берегах.
Мы всё проиграли, мы – в бегстве,
и месяц над нами зачах.
Но это наш клан ответствен
за царства, сметённые в прах.)
Под звуки бессмертной цевницы
мы строили в мире столицы.
Из всяких легенд для забавы
сплетали имперскую славу .
Счастливый мечтатель со спесью
присвоит имперский трон,
а трое с бунтарской песней
всё царство столкнут под уклон...
Мы строили с жаром когда-то
Ниневию и Вавилон.
Росли до небес зиккураты -
но нами ж тот мир погребён.
Мы будущим счастьем богаты.
Мы вестники новых времён.
Вчерашнее мрёт без возврата –
мир в новой мечте возрождён.
Живой огонёк вдохновений –
основа судьбы поколений.
Своей неземною властью
мечта, укрощая все страсти,
сбивает в единое братство
крестьян, короля и солдат.
Мечта – это свет, и богатство.
Лишь с ней достижим результат.
Но всем и подумать-то страшно,
какая воздвигнется башня.
Для них - как под тучею смога
ведущая дальше дорога.
И кто-то с провидческим взглядом
поймёт, где рождается свет,
подскажет стоящему рядом,
и следом прозреет сосед.
По этой причине всё злее
раздор в мировой эпопее.
Нет счёта лихим легионам,
порвавшим со старым каноном.
Презревши мечту, ретрограды
дерутся за позавчера.
Что ж, пусть выставляют преграды.
Для них безнадёжна игра.
Но мы – трубачи, фантазёры !
Молчать и грустить – не для нас.
О нас загремят разговоры,
в грядущем, сильней, чем сейчас.
Поём, не смиряя мажора,
и сыплем потоками фраз,
но мыслим и всходим на хоры
подальше от смуты и масс.
В особицу, встав на рассвете,
едва лишь светило взойдёт,
мы утро – безбрежное - встретим
и громко восславим восход.
Мы бросили жребий, как дети.
Бог знает, чей «чёт» и «нечёт»,
но дует порывистый ветер,
а старое – вызревший плод.
«Привет ! - прокричим мы посланцам
из дивных прекрасных краёв. -
Несите свои померанцы
и солнце, и лето из снов.
Учите нас песням и танцам
из мира, что молод и нов, -
на зло мудрецам-самозванцам,
на горе для смолкших певцов.
Arthur O’Shaughnessy
Ode
We are the music-makers,
And we are the dreamers of dreams,
Wandering by lone sea-breakers,
And sitting by desolate streams;
World-losers and world-forsakers,
On whom the pale moon gleams:
Yet we are the movers and shakers
Of the world for ever, it seems.
With wonderful deathless ditties
We build up the world’s great cities,
And out of fabulous story
We fashion an empire’s glory:
One man with a dream, at pleasure,
Shall go forth and conquer a crown;
And three with anew song's measure
Can trample an empire down.
We, in the ages lying
In the buried past of the earth,
Built Nineveh with our sighing,
And Babel itself with our mirth;
And o'erthrew them with prophesying
To the old of the new world's worth;
For each age is a dream that is dying,
Or one that is coming to birth.
A breath of our inspiration,
Is the life of each generation.
A wondrous thing of our dreaming,
Unearthly, impossible seeming –
The soldier, the king, and the peasant
Are working together in one,
Till our dream shall become their present,
And their work in the world be done.
They had no vision amazing
Of the goodly house they are raising.
They had no divine foreshowing
Of the land to which they are going;
But on one man’s soul it hath broke,
A light that doth not depart
And his look, or a world ye hath spoken,
Wrought flame in another man’s heart.
And therefore today is thrilling,
With a past day’s late fulfilling.
And multitudes are enlisted
In the faith that their fathers resisted,
And scorning the dream of tomorrow,
Are beginning to pass, as they may,
In the world, for it’s joy or it’s sorrow,
The dream that was scorned yesterday.
But we, with our dreaming and singing,
Ceaseless and sorrow less we !
The glory about us clinging
Of the glorious futures we see,
Our souls with high music ringing;
O men ! It must ever be
That we dwell, in our dreaming and singing,
A little apart from ye.
For we are afar with the dawning
And the suns that are not yet high,
And out of the infinite morning
Intrepid you hear us cry –
How, spite of your human scoring,
Once more God’s future draws nigh,
And already goes forth the warning
That ye of the past must die.
Great hail ! We cry to the comers
From the dazzling unknown shore;
Bring us hither your sun and your summers,
And renew our world as of yore;
You shall teach us your song’s new numbers,
And things that we dreamt not before;
Yea, in spite of a dreamer who slumbers,
And a singer who sings no more.
Arthur William Edgar O’Shaughnessy (1844-1881) – английский поэт родом из Лондона.
From "Music and Moonlight", 1874.
Артур О’Шонесси В конце пути
(Вольный перевод с английского)
Я шёл крутым путём,
где пропасти кругом,
сквозь ярость браней
среди блужданий.
И повезло же мне –
нашёл на крутизне
заброшенную мной святыню -
мой храм отныне.
Обросшая стена
не вся сокрушена.
Неведомый мне кто-то
стерёг её ворота.
Здесь эхо прежних грёз,
былых молитв и слёз.
И вновь иду я в храм -
молить и грезить там.
Arthur O’Shaughnessy At the Last
By weary path and wide
Up many a torn hillside,
Through all
the raging strife
And the wandering of life,
Here on the mountain’s brow
I find, I know not how,
My long-neglected shrine
Still holy, still mine.
The wall, with leaves o’ergrown,
Is ruined but not o’erthrown;
Surely the door hath been
Guarded by one unseen;
Surely the prayer last prayed
And the dream last dreamed have stayed.
I will enter, and try once more
To dream and pray as of yore.
From “Music and Moonlight”, 1874