Я поверил, есть на свете бог:
голос твой, надежда и отрада...
До ворот божественного сада
я дошел бы, если бы только мог...
На своем последнем рубеже
попросил бы милости у неба:
яблоко, вина, немного хлеба,
но сначала музыки душе...
Назови нелепым жребий мой
на стезе к заоблачному миру:
я судьбой доверенную лиру
не менял на сытый рай земной...
и сгорая в жертвенном огне,
я постиг высокое начало,
жизнь, в которой музыка звучала,
Богом воплощенная во мне...