1
Нежным, голубым, девственным
Льется небо в июле,
Светом до рези естественным
Солнце разбудит, заснули?
На боль в голове от мигрени
похоже жужжанье цикад,
И все, чему жарко, к спасительной тени
Бегут, и ползут, и летят.
Но что мне в жаре, в климатической норме,
Когда в середине июль,
И луг, может, рая светлей и просторней,
И ночью не знаю, засну ль.
И праздничной ленью все дышит живое,
Степенной царицей-жарой,
И думаешь: что же на сердце такое,
Что даже почти что покой?..
2
Покой - вот вершина земного блаженства,
И хитростной маской покоя спастись.
Чтоб больше не мучить лукавого сердца
И чтоб не мусолить треклятую жизнь…
Но нет, жизнь прекрасна, покой уже близок,
Гармоний огарок остался впотьмах,
Но я отстраняю огарок капризно,
Я только способна на пыльное «Ah!».
Я только способна на едкость и грубость
Смешливость, ехидство и резкую желчь,
Ты дернул кольцо… Банка теплого «Tuborg»
Во мне взорвалась и готова прожечь.
Покой? Не смешите – я глупая тварь,
Как в клетке медведица выбрита цепью,
Найди же ей место, скажи «государь»,
И выглядеть будешь до смеха нелепо.
Она соберет тень остаточных сил
И клеть разобьет своим немощным телом,
И вспомнишь, как ей «государь» говорил,
И вспомнишь нелепость и рев оголтелый.
Медведице дали свободу, покой,
И что же? А пьяным в вонючем трактире
Зарезана в пламенной схватке с судьбой.
Никто и не вспомнит о ней в этом мире.
3
А.. любовь? Как давно это было.
Только в сердце страданье свежо,
И, сменив где-то шило на мыло,
Ты расстанешься со старым ножом?
АН нет, он прилип, банный лист,
Так послать бы его хоть и в баню…
Он жесток, он такой эгоист,
Он, не дрогнув, Лукаво обманет.
Он прекрасен, как ангел, остер,
Остроумен и так благороден,
Для меня приготовлен костер,
Он, как брошенный зонтик, свободен,
Без ужимок, ни глазом моргнув,
Свой вердикт ежедневно выносит,
Черт возьми, он вдобавок неглуп,
Уж хотя бы и в этом вопросе…