Грустный белый паяц, он и царь, и царица,
Совместив всех актеров в себе,
Представляет на сцене трагедию в лицах
О великой и страшной судьбе.
И искусственным солнцем пылают софиты,
Оживают тяжелые дни,
Где поля сожжены и герои убиты.
И блуждают по храмам огни.
Где иссякли фонтаны, сады в запустеньи,
И костры из разорванных книг.
Человечину жрёт ненасытное мщенье,
И разлуку таит каждый миг.
Он играет, как бог торжества и печали,
Он выходит в конце на поклон.
На поклон, где нет зрителей в зале,
Между креслами пол запылен.