«Когда б вы знали, из какого сора…»
А. Ахматова
Можно долго бродить
По дороге, что жизнью разбита,
Но не лучше ль, мой друг,
В тишине посидеть у окна,
И порою грустить,
И читать нараспев этот свиток,
Письмена золотые,
Что подняты с грязного дна.
Слушай крики в тавернах,
И женщин в слезах предрассветных
Причитанья, проклятья,
И раненных стоны солдат,
Злобный шепот вельможный
На гладких холодных паркетах,
И голодных глаза,
Что яснее всех слов говорят.
Виноградаря плач
Над лозою побитою градом,
Богохульство при казни -
Сейчас захлебнется петля,
Слушай это молчанье -
Людское покорное стадо,
Гонят плетью на бойню,
И стынет от горя земля.
Что же эти страданья?
Давно они канули в Лету,
В грязи ила осели,
В излучинах темной реки,
В ее заводях дальних,
Где нет и не будет рассвета,
Где не стало имен,
Где словам немоту предрекли.
Но Старатель придет,
Голоса он отмоет от ила,
И просеет сквозь память,
На свитке обсушит песок,
Чтобы голос звучал,
Чтобы встали слова из могилы,
Чтобы струны запели,
И голос вознесся высок.
И тогда этот свиток,
Заполнят поэты стихами,
Сладкозвучный Гомер
За собою слепых поведет,
И терцинами Данте,
Расстанется время с грехами,
Сбросит тяжесть проклятья,
И вновь устремится в полет.
И появится голос,
Его назовут Александром,
Голос царственный Анны,
И клекот, что власти сильней,
И напевы Иосифа,
Нет, не Рябого – из камня,
А певца о Венеции,
Славного близостью с ней.
Что ж, присядем, мой друг,
Развернем этот свиток неспешно,
Почитаем его,
Чтобы легче нам стало дышать.
Чтоб разбитой дорогой,
Добрались и конный и пеший,
Чтобы голос звучал,
И никто не посмел помешать.
Михаил Микаэль