О поэте его же словами.
Моя антипоэма касается только одного
сборника стихов этого поэта -
«Соловей», содержащего много
несправедливой, на мой взгляд, критики
собратьев по перу. Цитаты из сборника
выделены в тексте кавычками, например: «Склонив на грудь уста с глазами»,
«И заструился сладкий яд вкруг сердца, выпуская жало...» и т.д.
Язык твой - ядохворь наветов
На прочих слуг пера. А ты
Кем «избран королём поэтов»? -
Цена их вИденью - алтын!
Как написал – проделал? - ой ли:
«Склонить на грудь уста с глазами»
Иль брасом мчаться в «море – пойле», -
Отведавши его ноздрями?
«И заструился сладкий яд
Вкруг сердца, выпуская жало...» -
И змей проделать так бы рад,
Но только что идёт сначала?
Твоя «двусмысленная слава
Двусмысленна лишь потому,
Что ты превознесён неправо,
Не по таланту своему,
А потому, что явный вызов»,
Хоть нет души, в твоих стихах,
Лишь бред надуманных сюрпризов
В перековерканных словах.
Как правы корифеи: «Пошлость».
Пристрастие - в вине давно.
Творцы, «живописуя площадь»,
Не машут кистью неумнО.
Тебя «не любят корифеи»
За то, что дерзость - не талант.
Разумные? Нет! - «лесофеи»
Тебя бодрят венцом гирлянд.
Не в «кретиническом размахе
Рычала критика досель»:
Кретины дарят даром ахи
И «королевства» канитель.
А что, как и чердак, «загадно»
И злобой «зверзче апашА» -
Ты говоришь об ЭТОМ складно,
Но только ЭТО – не душа!
Ты ЭТИМ, что для зла отверсто,
Бомбишь по собственным вратам:
Ведь «в каждой девушке невеста
Является невольно» ТАМ.
ТАМ: «взгляд на женщин есть не личность,
А всеми обобщённый факт!» -
ТАМ их грязнит твоя циничность,
С издержками старенья пакт.
Что ж не твоя, а прочих «похоть»
Обеспокоила так «сине»?
Ах, в чем причина? - не запой хоть? -
Он так мешает быть мужчиной.
«Все девы в юности прелестны
И поэтичны, и милы», –
Лишь тем скучны, неинтересны,
Чьи мысли тайные пошлЫ.
Не божески, повеса прошлый,
Фонтаном яда дев травить,
Тебе пора без желчи дошлой
Отцом им быть, унявши прыть.
Ведь «от щекочущих моментов
Устал культурный человек» -
Хотя тебя запрет абсентов
Прочней задел, чем чёрный век.
«Ещё бы! – тридцать пять бутылок»:
По три на день! - и был тверёз?
Дифцит вина – смекнул «затылок» -
«Лишенье всех свободных грёз!»
Но почему в стихах алмазных
От синих бурь твоих - внутри
«ДВА лихорадочных и красных
Пятна явились» - а не ТРИ!?
«И бодро двигая боками»
И «внемля хлебному куску»,
Под цвет сознанья – синевами -
Окрасив мир, вещал братку:
«Когда твердят, что солнце красно,
Что МОРЕ СИНЕ, что весна
Всегда зелёная, – мне ясно,
Что пошлая звучит струна».
А сам–то: «Синее, густое»,
«Такое синее, такое»,
«Синее нет и на осине»,
«Как василёк, как МОРЕ СИНЕ»,
«Такое синее, как небо»,
«Синей его не знает мир,
Синее цвета и не требуй»..., -
Синее - нос, толпы кумир.
«От самых гор и до песка...
Всё та же синяя тоска»,
«И синеглазые газели...»:
Не увернулись, не успели!
«Мне ясно, что такие краски
Банальны, как стереотип,
И ясно мне – какой окраски
Употребляющий их тип».
«Где ходит море синим шагом» -
Ты раззадорил синий гам,
Собрал слепцов под синим флагом,
Не взяв полутонов и мгам.
«Обананасил» пол Россеи
Своею «юнью голубой»:
Под ямбоструйные затеи
Ворон ловили всей толпой.
Чтоб рифму подобрать к «Емцовой»
(«Смеётся сердце: та-та-та») -
Изладил вечерок «свинцовый», -
Сужденья-таки неспроста.
«Корректен и высокомерен!», -
И оттого Олимпов люб?
Ты - синь на солнце, эфемерен
Пред Мандельштамом, - ветер губ
В жаре времён, как вековуха:
О страсти – больше из газет.
Но всуе «тягостным для слуха»
Его назвал ты. Слуха нет.
«Не любящий нравоученья
И презирающий мораль,
Я не могу без возмущенья»
Внимать тебе, не зубоскаль.
«Тринадцать книг страниц по триста»:
Ленцою чёрной не болел.
Но лекарь душ убит туристом
В тебе, тебе и «чёрный аист» бел.
Живее «вой высокопарный»,
Чем охладевший мокрый пар:
Ахматовой стишок «бездарный»,
Чем твой синеющий анчар.
Ты «изжелал свои желанья»
За свой разнузданный аврал.
Изведав трудности блужданья,
Себя прощал - других карал.
«Что мало любящих искусство» - !? -
Отжив, народ свой не постиг!
Безвинно обвинять - искус твой -
Растерзанных о крепость иг.
Да, «кроме Тулы, есть Европа»,
Но кроме горькой – сок берёз!
Один за водку – череп об пол,
Другому выпивка - курьёз.
Так «кто завистлив и бездарен,
Кто подло-льстив и мелко-зол?» -
Чей нос от горькой «светозарен,
Среди бескрылых - он орёл».
Тебе б в запое самомненья -
Кваску смиргандского. Волна
Его холодного кипенья
Таких опохмелять вольна.