В церквушке старой
Посреди села,
Худой да ветхой,
Даже глянуть жалко,
Невидимая прочим прихожанка
За службой наблюдала
Из угла.
Едва в церквушке наступала тишь,
И паства,
Возымевшая по вере,
Толпою дружной выходила в двери,
На аналой
Вскарабкивалась
Мышь.
Зверушка кроткая
Холодными ночами
В церквушке
Находила стол и кров,
Питаясь крохами
Святых даров
И восковыми
Сладкими
Свечами.
И наблюдал
Небесный духовник
С улыбкой,
Как в пылу духовной жажды
Зверушка причащалась не однажды
Потертым переплетом
Книги книг.
Пергаментная гладь
Страны страниц
Приятно пахла ладаном и миром.
Пустынный храм
Казался мыши
Миром,
Наполненным
Сияньем светлых лиц.
Живя и с Богом, и с собой в ладу,
Наивными и круглыми глазами
Глядела мышь
Во тьму над образами,
На странную,
Далекую
Звезду.
И луч звезды,
Волшебный,
Неземной,
Тянулся к мыши всех препятствий между.
И ей казалось,
Лучик нес надежду.
И ей казалось,
Для нее одной.
***
Она преставилась под утро,
По весне,
В пресветлое
Христово Воскресенье.
Ей не было даровано
Спасенье,
Но послана
Незлая смерть
Во сне.
Бесплотной тенью
В бездну отходя,
Прозрела мышь,
Сомкнув земные вежды:
Звезда
Ее несбыточной надежды
Была дырой
От сгнившего
Гвоздя.